Ефим взял одно яблоко, повертел в пальцах, понюхал. Даже в перенасыщенной ароматами атмосфере от яблока тонко и сладостно пахло. Пахло хорошим вином и жизнью.
– Той же яблочный дух, – медленно произнёс Ефим, – особна есть лечба тем, кои одержимы суть сухотною, тако же и тем, кои страждут меланколиевою болестию, понеже от того духу вредительное естество переминится.
Он осторожно вернул яблоко на место.
– Да ты ешь! – щедро предложил Путило. – Это коричное полосатое. Где ещё таких попробуешь?.. Кушай!
– Боязно что-то, – признался Ефим. – Смотри, сколько их тут. Аппетит отбивает.
– Ну, как знаешь, – Путило выбрал яблоко покрупнее и хрустко вонзил в него зубы. – Сочное, – сообщил он.
В следующую секунду лицо его искривилось, он судорожно заперхал, стараясь сдержать кашель, но, не справившись, согнулся, надрывно закашлял, размахивая руками и ударяя себя в грудь. Разжёванные куски яблока веером полетели изо рта. Ефим, не зная, чем помочь, беспомощно суетился вокруг, что-то спрашивал, хлопал ладонью по спине.
– А… а… н-не-е… А-ак-х!.. – пытался выговорить Путило и снова бился в кашле, переходящем в хрип.
– Я сейчас… водички! – крикнул Ефим.
Он прогрохотал по пандусам и ступеням, влетел в скупо освещённый тамбур, где они оставили вещи, дёрнул «молнию» на сумке. Там должен быть термос, вместе с завтраком. Мать, когда собирала его в дорогу, приготовила завтрак. И термос с горячим чаем.
Под руку попало что-то круглое. О чёрт – яблоко! Где же термос? А, вот он!
С термосом в руках Ефим кинулся вниз. Там было тихо, и это пугало сильнее самых душераздирающих хрипов. Отчётливо представлялось бездыханное тело Сергея Лукича, его искажённое лицо в пятнах гематом от лопнувших вен. Что делать, как помочь?
Путило сидел на перевёрнутом ящике среди раскатившихся яблок и осторожно, боясь вызвать новый припадок кашля, втягивал в грудь воздух.
– Вот, – сказал Ефим, наливая в колпачок дымящийся чай. – Выпей.
Путило глотнул немного, кашлянул, словно на пробу, потом сипло произнёс:
– Сладкий. Зря… Я соком захлебнулся, в дыхательное горло сок попал. А он тоже сладкий – знаешь, как тяжело, если сладким захлебнуться? Я думал – не откашляюсь.
Путило допил чай, кашлянул ещё раз, окончательно освобождая грудь от едкого сока, поднялся и начал собирать раскатившиеся яблоки.