Написал ответную записку, в крайне почтительном стиле согласился
принять её знакомую. Естественно, инкогнито будет сохранено, и,
понятно, жду в любое удобное для пациентки время. Герцогиня,
конечно, писала весьма ласково, но отвечать ей лучше формально.
Во-первых, непонятно, кто кроме неё будет читать письмо. Во-вторых,
женщины переменчивы, высшие особы сильно переменчивы, но особенно
переменчивы женщины в определённом возрасте. Сегодня я ей хорош, а
завтра обидится за дерзость. Лучше держать безопасную
дистанцию.
Пока писал письмо, фельдкурьер поел, отдохнул и на свежих
лошадях ринулся в обратный путь.
Однако сразу приехал обоз, подняли солдат, и те посреди ночи
начали разгружать повозки. Утра было подождать нельзя? Оказалось,
нельзя. Кавалерийский полк уже начали перебрасывать через портал.
Утром он будет здесь, а все запасы крепости по приказу уже отдали
гвардейцам-инфантерам.
Я несколько удивился — куда им сразу двухмесячный запас?
Пояснили — умные люди сразу берут всё, до чего дотянутся: вдруг
потом не дадут? Однако меня успокоили, документы на приём
подписали, иначе кто бы им чего дал? Среди нас дураков нет.
Провианта привезли много, но и грузят его больше нестроевые,
пригнанные из того же кавалерийского полка. Сейчас самые стойкие
офицеры поят интендантов, чтобы те не слишком придирались. Есть
надежда, что к утру они дозреют и подпишут приёмные документы. Тем
более что им устроили «охоту на тигров» по моему рецепту. Как-то я
по-другому представлял снабжение прибывающих полков. Однако здесь
люди опытнее меня. Хорошо, что не лез к ним с приказами, кое-кто
славно бы посмеялся. Каков был бы результат команд, даже не
представляю. Похоже, в гимназии нам преподавали несколько
искажённую картину жизни армии.
Внизу, в форте, склады не очень велики и уже забиты, но больше
фуражом. Его в крепость везти смысла нет, лошадей не держим. Мой
вопрос — почему нельзя сразу отправить обоз в полк? — не был понят.
Приказано же отдать со складов крепости. Опять же наши сами
проверить доставленное должны, купцы вечно объегорить норовят. Вот
мы проверим, нам подпишут — тогда и отдадим припасы... понятно,
чуток себе оставим. На усушку и утруску нормы же есть. Не только
кавалеристам, нам тоже жить надо. Заметив моё удивление, вновь
пояснили наивному юноше: ведь нам наверх, командирам придётся часть
отдать. Боги велели делиться, а мы живём по божьим заветам. А кто
не делится, тот и сам ничего не получает. Жизнь дорогая, столько
расходов, а офицерское жалованье невелико.