Но всё равно это было очень приятно,
хотя и несколько смущающе – девочка уже давно считала себя
совершенно взрослой и независимой, а потому совсем запуталась в
том, как ей реагировать на подобную сцену, устроенную родителями,
на глазах стольких свидетелей. Впрочем, она нет-нет, но иногда
ловила себя на том, что из-за посторонних взглядов тянется к
палочке, ощущая острую необходимость в массовом стирании
памяти.
Короче говоря, встреча прошла в
тёплой дружеской обстановке, исключая неприятное столкновение на
выезде с парковки, где их подрезал минивен с очень злым матерящимся
и довольно упитанным водителем за рулём, в котором Гермиона узнала
Вернона Дурсля. После чего они, нигде не задерживаясь, поехали
домой.
Опустим несколько дней, которые
девочка была вынуждена потратить на внимание своей семьи. Хотя под
конец она уже едва сдерживалась от того, чтобы не повлиять на
родителей, вложив им мысль оставить её в покое – к примеру, дать
заняться домашним заданием. Но, благо, хватило простых слов.
Впрочем, любимая и единственная дочь уже заложила в необъятной
глубине своего разума мысль об организации отвлекающего манёвра,
позволившего бы ей перевести фокус внимания взрослых на что-то
иное. Или кого-то. Например, на будущую сестричку или братика.
Девочка в тот момент так ласково и многообещающе улыбалась своим
мыслям, что вызвала лёгкую обеспокоенность объектов своих
размышлений.
Переживала же Гермиона не зря, ибо
отпущенное ею самой время утекало неумолимо, и, в случае опоздания,
грозило очень серьёзными проблемами для неё и её планов. Вот и
делай после подобного добрые дела под влиянием чувств.
«Нет эмоций, но есть
покой».
Поёжившись от не вовремя всплывших
воспоминаний, девочка продолжила свои размышления на тему, что в
бытии разума без эмоций есть свои плюсы – хотя бы проблем на пустом
месте сама себе не организовываешь. Прибила бы она этого героя, и
не пришлось бы теперь судорожно собираться в Литл-Уингинг на
Тисовую улицу. Подумаешь, пропал бы мальчик с концами. А на неё бы
никто и не подумал бы. Эх, мечты, мечты…
Воспользовавшись услугами кеба за
вполне умеренную цену, она относительно быстро добралась до
двадцатого дома на Тисовой улице, на котором она, собственно и
заканчивалась, после чего пошла пешком к месту временного
заключения особо злостного хулигана, любуясь видами, эмоциями и
мыслями окружающих.