— Не волнуйся, мне надо проверить
только одну вещь. И это не займёт много времени, – ответила
Гермиона, направляя на Поттера свою палочку из грецкого ореха с
сердцевиной из сердечной жилы дракона. – Обливиэйт!
Расширившиеся от удивления глаза
Гарри резко потеряли свою осмысленность.
— Всё же сработало? – удивилась
Гермиона. – Вот и ладушки – одной головной болью меньше.
Стерев, а точнее, заблокировав
отдельные куски воспоминаний, в которых фигурировала она настоящая
и Тайная комната, единственная подруга Гарри Поттера смущённо
поблагодарила его за прогулку и экскурсию, после чего они
попрощались недалеко от дома номер четыре по Тисовой улице,
пообещав писать друг другу.
Дождавшись, когда мальчик скроется из
виду, девочка убедилась, что хвостатых наблюдателей по-прежнему не
видно, после чего набросила на себя заклинание незаметности и
уселась на лавочку, раздумывая над дальнейшими планами на лето. При
этом она из любопытства воспользовалась заклинанием тонкого слуха,
желая убедиться, что в доме из-за её появления не случится ничего
необычного. О, она сразу поняла, как же оказалась права в своём
предположении, когда расслышала проклятия Вернона Дурсля, звук
смачной затрещины с перекатыванием по полу чего-то лёгкого, вскрик
голосом Гарри, ещё один удар об стену, как будто что-то в неё
швырнули…
— Посиди пока в чулане,
мальчишка! Будешь знать, как от работы отлынивать и без спросу
сбегать допоздна! И ужина не получишь!
М-да… Быстро просмотренные обрывки
воспоминаний не передавали целиком всю картину «заботы» о
национальном герое. На секунду у девочки возникло желание вернуться
к Дурслям, и… быстро прошло – не ей сейчас ломать планы Великого
Светлого Волшебника. Скорее уж оный её сломает и не заметит.
Стон Гарри отвлёк её от размышлений,
а после следующих звуков она всецело сконцентрировалась на
происходящем в чулане.
— Козёл! – прохрипел
Поттер. – За что мне это! Я же ничего не сделал!!!
До девочки донёсся треск разрываемой
ткани и пыхтение с резкими шипящими вздохами, когда от боли
перехватывает дыхание. И всё усиливающиеся всхлипывания, явно
переходящие в тихий плач.
— Гермиона… – сдавленно
доносился до неё голос Гарри. – За что?! Я же думал, что ты мой
друг. Только ты и Рон. Я бы никогда никому не рассказал… Почему? За
что мне это?! Родителей убили, Дурсли и меня скоро убьют,
единственная подруга – стерва, способная непонятно на что… Если ещё
и Рон…