— Пробовали, — Филарет ничуть не
смутился. — Деньги они берут исправно, но делать ничего не
делают.
Ну да блин «тут вам, не там», как
говорил один политик, который (наверно) тоже был
попаданцем.
Киллеров нанимать, чтобы ответили за
базар пока не принято.
И это Россия, а не Англия или Франция,
какая-нибудь, понятие чести тут очень специфическое, хотя и у них
тоже всякого хватает. Не будем идеализировать.
— Тяжелый случай, — присел я на лавку,
напротив Филарета. — А может купить весь Сенат, всё равно будет
дешевле, чем платить растущие как на дрожжах подати.
Вспомнил наших депутатов и министров,
с их неуёмным аппетитами, и понял, что сморозил чушь.
А Филарет помалкивает.
Ждёт наверно, какую ещё глупость я
смогу выдать.
Начинаю замечать разные странности,
которых раньше за мной не водилось. Например, сплю я с недавнего
времени очень чутко. Впечатление, что пока половина мозга
находиться в отключке, другая внимательно отслеживает каждый
шорох.
Раньше у меня такого не
было.
Вот и сейчас, вроде и спал, но
отследил очень чётко. Ранним утром, ещё впотьмах Богомол о чём-то
пошептавшись с Филаретом исчез из хаты.
На душе сразу же стало
тоскливо.
Нет-нет да вертится в сонной голове
мысль: а вдруг сдадут за какое ни есть вознаграждение. И мысль эта
явно не моя. Я ведь вчера с Филаретом конкретно договорился, что он
со своими староверами финансирует моё возвращение на престол, а я в
свою очередь признаю свободу вероисповедания и равноправие всех
конфессий. Так же делаю значительные послабления в налогах. Совсем
отменять поборы не согласился, потому как полная свобода не менее
опаснее, чем чрезмерное закабаление.
На гегемонию старого обряда тоже не
поддался. Нечего отдавать всю идеологию в одни руки, тем более если
это руки не свои.
Но Филарет и так остался
доволен.
Я конечно не настолько наивен, чтобы
полностью доверять людям, так как немного знаком по той ещё жизни
со всеми этими староверами. На вид они вроде бы благообразные и
тихие, но уж больно хваткие и корыстные. С ними даже когда
здороваешься, не забывай пересчитать пальцы — все ли на месте
остались.
А тут ещё и времена такие
неспокойные.
Местность эта вся по Яику сейчас
настоящее пограничье. Дальше за речкой хоть формально территория и
называется Российской империей, но на деле, до самой Аляски
раскинулось настоящее Дикое поле, где до сих пор властвуют племена
кочевников Великой Тартарии. Так что тут сейчас самый настоящий
фронтир. И движение направленно не «форвест», а на восходящее
солнце. Даже вроде как, у нас более символичнее и романтичнее
получается