- Ну как Шарик, поймал мышку? - спрашиваю я у пса после
очередного забега.
- Это не Жарик, а Жучка.
Бурчит у меня в головах возница.
- Это почему же? – удивляюсь я.
-Потому, что черная.
Ответ сразил меня наповал. У нас, вроде бы, любую дворнягу не
зависимо от цвета называют Жучкой. То есть, это синоним дворняги.
Этим именем, значит, нельзя было назвать породистых собак. А тут
получается, что прозвище происходит от черного жука и стало быть
так можно назвать любую черную собаку. А как же они зовут белых или
рыжих? Но не стал спрашивать у Филиппова. Отложил на потом. Спрошу,
если не забуду, у Богомола.
Под мерные позвякивания сбруи и шорох снега под подрезами не
заметил - как задремал.
Проснулся от резко взволнованного голоса моего кучера. Сани
мотались из стороны в сторону, подпрыгивая на ухабах. Лошадь резво
неслась галопом.
- Что случилось?
Я пытался спросонок понять, за кем мы гонимся. Но впереди не
было никого.
- Разбойники, - возница зло зыркнув глазом на меня добавил. –
Ваше казачье.
- Да где же ты их увидел? – поразился я.
- Вон на кургане дымок видишь?
Ну вижу и что такого? Может кто-то решил погреться? На
заснеженной лысой вершине кургана, мимо которого мы недавно
проехали? Странно конечно.
И тут впереди слева из леска показались три маленькие точки. А
вот, похоже, и встречающие с музыкой и табличками на груди.
Я спешно накинул ранец, вынул пробку из ствола карабина и
размотал тряпицу, обмотанную вокруг замка. Достал патрон и открыл
полку замка. Надкусив заряд с огромным трудом, в болтающихся по
сторонам санях, засыпал порох на полку и закрыл замок. Сыпанул
остатки пороха в ствол и затолкал туда патрон. Шомполом плотно
забил пулю в ствол и, наконец, шумно выдохнул. Оказалась, забыл
даже дышать, пока возился с оружием.
Дорога слегка пошла вправо. Наш «комитет по встрече»,
пробивающийся по целине со свежевыпавшим снегом, явно не успевал
перехватить нас.
Они выскочили на дорогу метрах в двухстах за нами и, ускоряясь,
начали догонять.
Подпустив самого резвого разбойника, примерно, метров до ста
пятидесяти, я вскинул оружие к плечу. В трясущихся санях ствол
гулял так, что выстрелить можно было только в ту сторону, но ни в
коем случае не в конкретного противника.
- Филиппов, притормози немного.
Крикнул я вознице и в тот же миг, получив толчок в спину,
оказался кувыркающимся по дороге вслед за санями. Я даже не понял,
что это было? Весь вывалялся в снегу и порох у меня, должно быть,
высыпался с полочки. Но досыпать новую порцию было уже нереально.
Противник мчится на меня галопом метрах в семидесяти, азартно
размахивая кистенем.