Оставив мать, Серафина подошла к отцу. Величественный Лазар склонился к дочери, горячо обнял ее и улыбнулся ласково и чуть насмешливо.
– Веди себя хорошо. – Король легонько ущипнул дочь за щечку.
Серафина обожала отца.
– Да, папа.
Дариус обратился к ней:
– Вы готовы?
Она кивнула. Сердце ее вдруг екнуло. Принцесса сильнее сжала ридикюль.
Дариус поцеловал королеву в щеку и попросил не тревожиться, затем крепко пожал руку короля.
– Держи нас в курсе дела. Я буду ждать курьеров. – сказал Лазар.
Дариус кивнул и, распахнув дверь, придержал ее перед принцессой. В холл сразу ворвался шум проливного дождя. Серафина выскочила во двор.
Гром и молнии прекратились, но дождь водопадом лил с козырька над дверью. Ночь была теплой.
Принцесса закуталась поплотнее в дорожный жемчужно-серый плащ и осмотрела военный эскорт, сопровождавший ее. Карету окружали тридцать вооруженных всадников, отобранных самим Дариусом.
Родители стояли в дверях, наблюдая, как Дариус сбежал по ступеням к карете и, пригнув голову, чтобы не залило лицо, открыл дверцу для принцессы, заглянул в экипаж, проверил, не затаился ли там кто, затем предложил Серафине руку и помог сесть.
Расположившись на бархатных подушках, принцесса внезапно подумала, что ее и Дариуса можно принять за новобрачных, отправляющихся куда-то провести медовый месяц.
Эта мысль пронзила ей сердце мучительной болью.
Из окошка кареты Серафина послала родителям воздушный поцелуй и как завороженная смотрела на королевскую чету, окутанную почти осязаемым светом взаимной любви.
«Мне никогда не изведать подобного счастья… Не почувствовать такого единения», – подумала она.
Между тем Дариус прошелся вдоль строя кавалеристов, последний раз проверяя, все ли в порядке. Его вороной андалузский жеребец был привязан к карете сзади. Дариус дернул за повод, удостоверился в его прочности, потрепал по холке и вернулся к дверце кареты. Взяв из рук адъютанта пару ружей, он сел в просторный экипаж. Пристроив ружья на полке над своим сиденьем, Дариус напротив принцессы и одернул черный сюртук. Захлопав дверцу, он запер ее на все задвижки. Дариус помахал рукой в окошко королю и королеве, и стукнул в стенку кареты, дав знак кучеру ехать. Кони рванули. Карета понеслась. Кавалькада процокала копытами по плитам выезда из дворца и зашлепала по размокшей от дождя дороге. Бескрайние поля сменились редкими перелесками, но в карете царило молчание. В напряженной тишине были явственно слышны скрип и грохот колес, стук дождя, барабанящего по крыше. Дорога пошла на подъем: их путь лежал в прохладные горные леса Асенсьона.