Андропов тихо рассмеялся, придвигая к себе чашку.
- Не бойтесь, товарищ профессор, вербовать вас не буду, - сказал
он, улыбаясь. – Мне нужна небольшая консультация. Надеюсь,
пригласив вас сюда в воскресенье, я не нарушил каких-то планов?
- Да нет, - пожал плечами Лягин, помаленьку осваиваясь. – По
воскресеньям я обычно отсыпаюсь или просиживаю в библиотеке. А что
за консультация?
Он вздрогнул - дверь неожиданно отворилась, пропуская Игоря
Синицына, помощника Андропова, как члена Политбюро. Уже будучи
журналистом-международником, Игорь стал сотрудником КГБ, пойдя по
стопам отца-разведчика.
- Можно, Юрий Владимирович?
У хозяина кабинета дрогнул уголок рта.
- Вы, Игорь Елисеевич, так и остались сугубо гражданским
человеком. Офицер задает вопрос по уставу: «Разрешите?»
Синицын развел руками – мол, таков уж я, не переделать, - и
примостился с краю стола. Василий, заглянувший в кабинет, тут же
занес еще одну чашку.
- Да вы пейте, пейте, - тонко улыбнулся Андропов, ухаживая за
встрепанным гостем из научных сфер.
- Спасибо…
Лягин, благожелательно поглядывая на Игоря – свой, штатский! –
подлил себе из заварника. В кои веки испробуешь настоящий чай «со
слоном»!
Юрий Владимирович помедлил немного.
- Для зачина вспомним Новый завет, - начал он.
Профессор едва не поперхнулся.
- Вы же атеист, – просипел он.
- Безусловно, но меня интересуют вовсе не религиозные аспекты
евангелий, а личность Христа, - блеснул на него очками Андропов. -
Если конкретно – его чудесные исцеления. Оставим в покое всю
церковную чушь про непорочное зачатие, будем считать Иисуса обычным
смертным. Просто примем во внимание, что он был наделен не совсем
обычными способностями…
- Ах, вот вы о чем… - протянул ученый, с удовольствием откусывая
от конфеты и запивая чайком. Подумав, он сказал: - Лично я не
считаю христовы исцеления чудесами, за исключением воскрешения
Лазаря. Оживить мертвого невозможно в принципе, это противоречит
основополагающим законам термодинамики, которым подвластна
вселенная. Хотя… Я сейчас подумал, что евангелисты, в принципе, не
называли диагноз в своих писаниях, они просто упомянули, что
Лазарь, замотанный в смертные пелены, сильно… М-м…
- Смердел, - любезно подсказал Синицын.
- Вот! – вскинул палец Лягин. - Но умер ли он? Вполне могло
быть, что Лазарь болел некоей хворью, которой сопутствует зловоние.
Тогда выходит, что Иисус просто оказал ему медпомощь. А то, что
Христос изрек паралитику: «Встань и иди!» или залечивал язвы, меня
не удивляет – мы понятия не имеем, на что способны!