И вроде хочется признать, что не за спокойной жизнью я сюда
отправился, что мне так или иначе придется прикончить Минуро, так
как тот явно не собирается меня оставлять в живых, что я просто
обязан забраться на самую вершину иерархической лестницы. Но так
тянет к мирной жизни, что трудно даже представить то, как я
развязываю новые войны, свергаю правителя, нахожу новое поколение
алхимиков, которые помогают сложить печати, и по итогу возвращаюсь
в свой мир.
Если возникнет вопрос по поводу того, как прикончить Минуро, то
ответа сейчас я точного не дам. Стоит для начала выжить сегодня, а
позже думать об остальном.
Утешало лишь то, что я смог за довольно короткий срок привести
тело в порядок и отыскать неплохое жилье. В остальном же я остался
на месте. Но чувствую, что что-то сегодня случится. Не дадут мне
вот так просто взять и продолжить спокойно жить.
«Эх, Йокагами... ты хоть сотню миров смени... от себя не
скроешься...»
Обогнув пару переулков, я наконец выбрался к дому старика. Хотел
как можно раньше сообщить старику о том, что его тоже без внимания
не оставили. Да, возможно, это было ожидаемо, но все же не думал,
что они внезапно решат напасть спустя две недели после застоя.
Честно сказать, поверил в то, что Минуро простил меня и решил, что
те сами заслужили той участи, которой я их подверг.
Но нет.
Дорожные фонари ярко освещали дорогу, а луна просвечивала сквозь
темно-серые густые тучи. Единственное, что мешало — неприятно
моросящий дождь, который успел намочить мои плечи и волосы.
Подходя ближе к дому, я замедлил шаг, вглядываясь в плохо
освещенный двор. Что-то металлическое отразила свет луны и мои
брови тут же вскочили. Это был стержень, торчащий из чьего-то
тела.
«Что за...»
Я ускорился, осматривая местность. Вокруг никого не было.
Распахнув ворота, я тут же побежал к распластавшемуся на
собственном газоне старику. Тот лежал с закрытыми глазами. Из
живота его торчал огромный металлический стержень с меня
ростом.
— Старик! — хлестнул я по бородатой щеке рабочей ладонью и
схватился за стержень, который довольно глубоко был воткнут в сырую
землю.
Тот молчал, не выказывая никаких признаков жизни. Его тело было
в крови, но вот что странно, ран на нем не было. Одежда была
изорвана, в ней виднелись дыры, оставленные кинжалом, но вот кожа
старика была затянута.