– В Греции все есть, – улыбнулся бармен, – вы садитесь, я сейчас принесу ваши напитки.
Таня и Ленчик уселись за столик. «Хэй, Джуд», – запел магнитофон. Бармен возник у столика с рюмкой мартини и стаканом, в котором плескалась водка.
– Чего-нибудь еще желаете?
– Желаю, – сказал Леня, – мою порцию повторить. Прямо сейчас.
И не успел бармен отойти от стола, как он единым махом опрокинул водку в себя. Таня удивленно на него посмотрела и пригубила мартини. Бармен одобрительно рассмеялся выходке Лени и тут же унес его пустой стакан. Через минуту появился с новым, уже полным.
– Может, тебе закусить чего-нибудь взять? – предложила Таня.
– После первой не закусываю, – залихватски ответил Леня. – А также после второй и третьей.
И он снова опрокинул стакан, крякнул и выразительно потряс им в воздухе, привлекая внимание бармена.
– Повторить? – прокричал тот от стойки.
– Естественно! – перекрикивая песню «Вселенная», проорал Леня.
– Может, тебе притормозить маленько? – строго сказала Таня.
Ей только не хватало проблем с пьяным спутником.
– Имею право, – махнул рукой Ленчик. – Или мы не скинули сегодня концепцию? Или мы не можем слегка расслабиться?
У столика снова материализовался бармен – с третьей порцией водки.
– Исчезни, – сказала ему Таня. – Не понял?
– Не понял, – покачал головой тот.
– Унеси, говорю, свою водку.
– Что я ее, выливать должен? – возмутился бармен.
– Что хочешь с ней делай, а Шарикову больше не наливать.
– А может, ты и права, – расхохотался Леня. – Может, мне и вправду лучше не напиваться? При условии, что нам с тобой сегодня предстоит…
– А что нам с тобой предстоит?
– Как что? – казалось, удивился Леня и накрыл Танину кисть своей ладонью. – Ночь любви.
Таня вырвала руку и расхохоталась:
– Ты серьезно?
– Более чем, – обиделся Леня. – А ты что, против?
Таня почувствовала разочарование. Оно возникало всегда, когда разрушался ореол. Когда мужчина, которого она ценила и уважала, кто угодно – приятель, коллега, сосед, – вдруг «сбрасывал шкурку» и оказывался не романтическим героем, а просто, как говаривала ее мама Юлия Николаевна, пустоцветом. Ну разве такими словами предлагают ночь любви? И разве заинтересует ее эта ночь – со смешным, взлохмаченным и уже очень нетрезвым Ленчиком?
– Ну, погнали к тебе? – Ленчик, похоже, не сомневался, что возражать она не станет.