– Это так, – бесстрастно подтвердил Нефтеруф, думая совсем о другом.
– Мне рассказывал один халдейский купец, что есть на свете люди, которые могут все. Они оживляют убитых и убивают живых своим взглядом, подобно ядовитой стреле.
– Да, это так.
– Смею ли я спросить еще?
– Да, – сказал Нефтеруф, не спуская острых глаз ни с одного из помощников кормчего.
Прэемхаб говорил дрожащим от волнения голосом.
«…Этот страшный с виду моряк на самом деле наивен и чудаковат. Если его госпожа под стать ему – опасаться мне нечего…»
– Досточтимый, – говорил Прэемхаб, – я был на острове Кефтиу[14] и видел там одного подслеповатого, бородатого старика. Он сказал мне: «В моем сердце горит огонь добра и зла. Я могу запустить в любого смертного стрелу добра или стрелу зла». Так сказал мне подслеповатый старик с острова Кефтиу, что на Великой Зелени. Можешь ли ты сказать, что и в твоем сердце горит огонь добра и огонь зла?
– Да, – твердо ответил бывший каторжник.
Кормчий так оробел, что раззявил рот и вытаращил глаза, словно на него полетела смертоносная стрела зла.
– Господин, – выговорил он не без труда, – наш дом всегда будет ждать столь великого человека, как ты.
– Спасибо.
– Моя госпожа Таусерт всегда к твоим услугам.
– Спасибо… Но в каком смысле к услугам?..
Нефтеруф немножко развеселился. Ему очень захотелось знать, чем может быть полезна жена кормчего. Но тот был начисто лишен дара иронии или юмора.
– И я, господин укротитель обезьян, к твоим услугам.
– Спасибо!.. – Нефтеруф предупредил его: – Мы, кажется, ударимся о берег.
Кормчий вдруг пришел в себя. Он посмотрел на причал и крикнул:
– Эй, свиньи, влево кормило, влево!.. Покруче, свиньи, покруче!
И побежал, чтобы самому принять участие в тяжелой работе рулевых.
Базальтовый причал все ближе, все ближе. Он тоже черный в эту темень. Но его легко отличить от воды, ибо природа их разная – вода и камень! Нюх у Нефтеруфа стал подобен собачьему, – острым, очень острым. Вода имеет один запах, земля – другой, камень – третий и так далее. Базальт отдает мхом. Гранит – сухой травой. Булыжник – морской солью, песок в пустыне – копытами верблюдов и шерстью львов и гиен. Нефтеруф мог поспорить с кем угодно, что причал – базальтовый. Розовый. Может быть, в нем, бывшем каторжнике, и в самом деле – таинственная сила, которую угадал этот кормчий?