Саймон с раздражением смотрел на гибкую, длинноногую, удивительно грациозную черноволосую девушку, которая легко поднималась по карабкавшейся вверх тропе, – девушку, способную привлечь внимание любого мужчины, у которого в венах струится кровь, а не водица. Он сразу же узнал ее – это была Порция Эшфорд, золовка его сестры Амелии.
Она, похоже, так же как и он, направлялась на званый вечер в Глоссап-Холл – единственное большое здание, куда можно было добраться пешком. У Саймона появилось ощущение, что его обманули.
– Проклятие!
Он внял просьбам своего давнего друга Джеймса Глоссапа и согласился сделать остановку по пути в Сомерсет, чтобы поддержать Джеймса во время ответственного семейного вечера. Но если на нем будет присутствовать Порция, то развлечение превратится в нелегкое испытание для него самого.
Миновав насыпь, она остановилась. Подняв изящную руку, девушка откинула со лба смоляные пряди и подставила лицо легкому ветерку. Опустив руку, она некоторое время смотрела вдаль, затем продолжила свой путь по тропинке, приблизилась к тому месту, где тропа поворачивала вниз, и вскоре скрылась из виду.
«Мне нет до нее никакого дела», – с ожесточением убеждал себя Саймон.
Одному Богу известно, какую бурю чувств вызывала в его душе Порция. Но она не была ни его сестрой, ни кузиной, да и вообще не состояла с ним в кровном родстве.
– Уилкс, очнись, парень! – Саймон бросил вожжи вознице, который все это время дремал позади, и спрыгнул на землю. – Просто подержи их, я скоро вернусь.
Сунув руки в карманы пальто, он зашагал по узкой тропинке, убегавшей вверх к дороге, идущей от Глоссап-Холла, по которой только что проследовала Порция.
Он сам напрашивался на неприятности – например, на выстрел снайпера, однако не собирался оставлять девушку одну, ведь любой встречный бродяга мог обидеть ее. Если бы он проехал дальше, то не находил бы себе места от беспокойства до тех пор, пока не удостоверился, что она добралась до Глоссап-Холла в целости и сохранности.
Из-за ее любви к длительным прогулкам это могло растянуться на долгие часы.
Его отнюдь не поблагодарят за заботу. Если он сейчас не услышит с десяток язвительных реплик, то сочтет, что ему крупно повезло. У Порции язычок подобен бритве, и она никому не дает спуску. Саймон превосходно знал, какова будет ее реакция, когда он с ней встретится: точно такая же, как и в течение всех последних десяти лет, когда он по-настоящему осознал, что она не имеет понятия о том, какую ценность собой представляет, каким искушением является, и, следовательно, нуждается в постоянной защите.