В ответ Лорд лизнул меня
огромным и шершавым языком, обслюнявив мне всю руку. Раньше я бы
впал в бешенство, долго ругался и сквернословил, но сегодня мой мир
встал с ног на голову, и такое горячее проявление собачьей любви
согрело мне душу.
Перед тем как начать свой
подъём вверх, я скинул на землю всё оружие.
При себе оставил только копьё,
вес которого меня совершенно не напрягал, а размер в разобранном
виде позволял свободно передвигаться. Перебираться с этажа на этаж
можно было и по решётчатым перилам балконов, но я выбрал иной
путь.
Начиная от самой земли и
поднимаясь до самой крыши дома, по стене шёл водосточный желоб.
По-разному проверив его на прочность, попробовав отодрать и даже
потрясти, я убедился, что скобы, крепившие трубу к кирпичу,
держаться на удивление крепко.
Совершенно успокоившись,
медленно, но целенаправленно я начал свой подъём. Одно радовало,
что за этот год мне удалось улучшить силу своих худых рук. Нет, я
не превратился в перекаченного качка, просто стал более жилистым и
спортивным.
Мой небольшой вес в данный
момент играл мне на руку, позволяя, не надрываясь поднимать своё
тело всё выше и выше. Вниз смотреть я опасался, кто знает, вдруг у
меня закружиться голова?
Потратив с четверть часа,
вспотев, и уже ощущая, как трясутся от перенапряжения руки и ноги,
я наконец-то добрался до балкона с терпеливо ждущей меня девочкой.
Стоило мне перебраться через перила, она жестами показала, чтобы я
не болтал, и пригнулся как можно ниже, а лучше встал на
колени.
- Ты чего мелкая? Давай
цепляйся за меня, спущу тебя вниз! - сам не знаю, почему перешёл я
на шёпот.
Вблизи девочка оказалась ещё
младше, чем мне я подумал изначально. Худенькая, как палочка,
бледная, с заплаканными, красными от слёз глазами, она выглядела
как маленький котёнок, брошенный своими нерадивыми хозяевами без
любви и защиты посреди зимней стужи прямо на улице.
Сердце сжалось от боли. И мой
братишка мог остаться умирать в этом страшном мире один, без
поддержки, если бы меня не мучили жуткие сны будущего. Впервые я
был благодарен Богу, Дьяволу, плевать кому, за насланное проклятье,
мучающее меня целый год.
Потрепав её по растрёпанным
завитушкам на голове, я попытался притянуть девочку к себе, чтобы
привязать на спину. Она сердито свела брови на переносице, и
по-взрослому шикнув на меня, первой поползла вперёд к одному из
открытых окон.