Открыв рот слушал Ири о том, как
Великий Тенрги дал людям магию и научил ею пользоваться. С той поры
маги стали защитниками врат, всякий раз встречая врага у самой их
кромки и не давая перейти ею.
- Вот в чем высшее предназначение
мага, ученик. Он не мошну себе набивать должен, не в праздности
время проводить, не в шелка наряжаться, а непрестанно готовиться к
великой битве, - старик сгорбился, словно прожитые годы давили на
него своей неимоверной тяжестью. - Забыли об этом маги. Живут так,
словно и не стало больше врат. Многие из молодых вообще
отмахиваются со смехом. Мол, врата - это сказки выживших из ума
стариков, слишком уж зажившихся на белом свете... Ты-то веришь во
врата?
Мальчишка тут же с яростью закивал
головой. Как он может не верить в такое? Это же борьба, сражения,
победа! Что еще нужно юнцу, чтобы почувствовать жизнь? Ири уже
сейчас был готов сразиться со всем миром.
- Не боишься, значит? - в очередной,
уже, наверное, в сотый раз, спросил старик. - Да...
Тхаар все еще надеялся, что ошибался.
Он искал в глазах мальчика хотя бы намек на страх. Пусть это будет
хоть что-то — страх неизвестности, страх высоты, страх глубины и
тд. Ему нужна была некая отправная точка, вокруг которой можно было
бы выстроить для ученика закрепляющий якорь. К сожалению, страха
старый маг так и не находил. Его просто не было.
«Плохо, очень плохо. Только страх
дает понять, чего в тебе больше – света или тьмы. В зависимости от
этого учитель совершенно по-разному общается с учеником. Если
ученик темный, то бесполезно учить его спокойным и медленным
магическим техникам. Его стихия скорость, напор и сила. Магический
источник темного постоянно бурлит, кипит, норовя выплеснуться
наружу и затопить все вокруг. Его атаки всегда стремительно и
ужасающе разрушительно. Для светлого все иначе. Учить его нужно
по-другому. Светлый маг похож на неспешную реку, что неторопливо
несет свои воды по равнине. Ему неприятен резкий напор, агрессия.
Он скорее уступит, чем будет давить. Его преимущество в другом: в
огромной внутренней силе, в непрерывности магического давления, в
необыкновенной выносливости. Светлый вытянет там, где темный
выдохнется. А что делать с этим мальчишкой? Он то темный, то
светлый, то и тот и другой одновременно. В один и тот же миг в нем
оказывается намешано столько всего, что голову сломаешь. Сегодня
Ири может рыдать над сломавшим лапку щенком, а завтра, не
задумываясь, спалит целое селение…». Старый шаман сокрушенно
покачал головой, вновь не находя ответы на свои вопросы.