– Даже повелитель Кир Ахеменид, – сказал он, – носит ее знак на своем кинжале.
Вартан, сын Гарпага, присоединился к персидским всадникам в предгорье. Он оказался армянином, из чего следовало, что армией Мидии командовал армянин. Как и отец, Вартан скрывал свои мысли и выглядел слишком печальным, казалось, он не умеет смеяться и радоваться. Свой угрюмый вид он объяснял всесилием Матери Иштар.
– Мужчины не знают ее тайн, только женщинам они известны. У женщин нет собственной страны, они не хранят верность одному царю. Когда покоряют их страну, убивают или уводят в рабство мужей, жены просто переносят свои горшки для стряпни и детей к очагам завоевателей и рожают новых детей. Возможно, они накладывают проклятья на новых мужей, стараются их отравить, но сами остаются жить. Я никогда не удивлялся, если в халдейском Уре встречал несущую воду молодую самаритянку, особенно симпатичную. Наверное, Великая богиня имеет к этому какое-то отношение. Я слышал, что за Белыми горами, в степях, сохранилось целое племя женщин, скачущих на лошадях вокруг могил мужей. Мне неизвестны факты, но я подозреваю, что Великая богиня не будет слишком милосердна к мужчине, если он ее оскорбит.
Очевидно, сам Вартан не очень-то боялся этой богини. Армяне захватили Голубые горы лишь несколькими поколениями раньше и продолжали возводить каменные башни для жилья на своих землях. Угрюмые и отважные, они быстро передвигались пешком и носили довольно прочные доспехи из металла, правда, не пользовались луками. Несколько полков охотно последовали за Вартаном через плато, на котором жил древний народ, поклонявшийся отдельно стоявшей белой горе Урарту, или Арарат. От снежной вершины Арарата к облакам поднимался дымок, словно от сигнального костра, хотя ни один человек не мог его разжечь. Но армяне не испытывали желания выступать против курдов, живших по ту сторону Арарата, называя их варварами. Деревни там были настолько бедны, что возможная добыча не стоила усилий, которые нужно было затратить, чтобы ее собрать.
Кир получил от Гарпага приказ расправляться со всеми разбойничьими бандами на дорогах, по которым он должен был пронести славные знамена мидян и персов далеко на север, до Травяного моря. Но Вартан не видел смысла нести царские знамена в новые земли, если в конце пути их не ждало богатство. Под богатством он понимал дорогое железо, золото или драгоценные камни, которые можно было выгодно продать варварам, жаждавшим таких украшений. Если этот долгий поход их не обогатит, доказывал он, его воинам лучше заняться севом озимого зерна в своих хозяйствах. Киру казалось, что эти армяне служили Астиагу скорее на словах, чем на деле; они признавали его власть, но не прилагали никаких усилий для ее укрепления. Он заинтересовался, почему же их вождь Гарпаг служил Астиагу.