Сергей Николаевич удовлетворённо кивает, а меня убивает такая реакция. Что это за мужик? Его дочь выселяют из комнаты. Нет, чтобы меня вытряхнуть из дома! Так нет же, радуется, что дочка будет спать в зале, в то время как её комнату занимает наглый приживалка! Охренеть!
Воистину, мы делаем с людьми то, что они нам позволяют с собой делать! А так как порог моей низости ещё не найден, буду упорно его искать! Особенно, когда есть к чему стремиться и чего добиваться.
– Малыш, я не понимаю, что за блажь? – Сто пудов «Оскар» за лучшую мужскую драматическую роль мой.
Ирка зло сощуривается:
– Ты невыносим...
Пару ступеней вверх, медленно оборачиваюсь и добавляю с изрядной порцией яда:
– Жаль, мне будет плохо без твоих птичек. Уже привык, знаешь ли, пальцами пробежаться... губами приласкать...
Если вначале Королёк выглядит озадаченно, то уже в следующий миг в очередной раз начинает покрываться краской едкого стыда, причём так быстро, что вызывает у меня неописуемый смех. А потом вообще лицом в руки утыкается.
– О чём речь? – недоумевает папа.
Я как бы невзначай кидаю:
– Если мы с вашей дочерью не близки, то откуда я знаю, что у неё на спине, в районе лопатки, тату в виде горящего сердца и колёс, а... на лобке птички крылышками машут. Что легко проверить... Она не любит курчавость, там голо...
– М-м-м, – горько стенает Ирка, торопливо скрываясь в дальнем углу зала.
Сергей Николаевич багровеет:
– Лобок – это же... – неопределённо водит рукой у своего паха. – Игнат, – чеканит, – ты – исчадие ада!
– Не понимаю вашей озабоченности, – этот спектакль надоедает до чёртиков. Мужик из девчонки лабораторную старую деву собирается сделать? Нет, понятно, что она дочь, и он обязан её защищать, но вроде возраст уже позволяет соседке жить нормальной... взрослой жизнью, включая половую. – Ирка – видная девчонка! Я не смог пройти мимо. Любовь – она такая...
– Не опошляй любовь своими признаниями и аморальными замашками! – грозит Сергей Николаевич.
– Это сейчас вы мне будете говорить про мораль и аморальность? – торопею от наглости мужика.
– Да! Тебе! – спокоен сосед. – Нам с тобой ещё предстоит разговор тет-а-тет, на тему отношений и некоторых недопониманий... А сейчас я, – переводит дух, – не хочу больше ничего слышать. Сегодняшний день был жутко затянутым и богатым на новости и приключения, – Корольков делает жест «ничего не хочу слышать, всем до свидания» и молча покидает зал, скрываясь в одной из комнат первого этажа.