Только много позже я понял, что злился не на него, а на самого себя. Видимо, стыдно было признаться в этом… Вот так мы познакомились. Его звали Отто Шталекер. Оказалось, что работаем на одной верфи, только на разных стапелях. Он был механиком, а я слесарем. Мы подружились, хотя он и постарше годами, после смены поджидали друг друга, вместе ходили в кабачок, если водились деньги. Даже женились на подружках – наших жен и по сей день водой не разольешь… Когда я перебрался в Остбург, туда же переехал и Отто. Работали на одном заводе. Началась война, меня забрали в вермахт, Шталекера же оставили: он большой специалист в своем деле…
– Он тоже не состоит ни в какой партии, этот ваш друг?
– Шталекер – коммунист, господин офицер. – Ланге невольно понизил голос. – Нацисты замучили в лагере его старшего брата. Побывала в их лапах и жена Отто. Он уже лет двенадцать в партии. Долго скрывал от меня. Потом как-то раз не выдержал, признался. Хотел, чтобы и я…
– Ну, а вы что же?
– Да не решился. Посчитал, сложно все это для меня. – Ланге вздохнул. – Сложно очень…
– М-да, – задумчиво протянул Аскер. – Хорошие у вас друзья.
– Неплохие, – кивнул Ланге.
– Ну а третий?
Ланге сказал:
– Это солдат, с которым я служил. Георг Хоманн.
– Служили, – повторил Аскер, стараясь говорить спокойно. – А что, этот… как его?
– Хоманн, господин офицер.
– А что, Хоманн теперь не с вами? Или погиб?
– Ни то и ни другое.
– Где же он?
– Как объявили неделю назад, Хоманн дезертировал. Перебежал на вашу сторону. Сидит теперь в каком-нибудь лагере военнопленных, вроде этого. Если, конечно, его не подстрелили по дороге.
– Вы говорите так, будто не знали, что Хоманн собирался дезертировать.
– Я и в самом деле ничего не знал.
– Но вы были друзьями!
Пленный выпрямился на табурете.
– Таков Хоманн, господин офицер. Раз он не сказал, значит не мог. Не мог – и баста.
– Вы и до войны знали друг друга?
Ланге покачал головой.
– Нет, хотя и жили бок о бок: он и я в Остбурге. С Хоманном мы знакомы года полтора, с тех пор как попали в одну роту.
– Давно не были в родных краях, Ланге? – вдруг спросил Аскер.
– Давно.
– Хотелось бы съездить?
– А как же, господин офицер! Но теперь – капут. Надо ждать, когда окончится война или произойдет обмен пленными.
– У вас что, семья в Остбурге?
– Жена, господин офицер. Жена и дочь пяти лет. Им сейчас приходится туго: плохо с продуктами, да и Остбург частенько бомбят. Хоманн рассказывал…