Надо сказать, пособачились друзья не из-за идейных разногласий, а по причине элементарной дележки денег, полученных за последний совместный рекламный сюжет. Причем по характеру ни Рысцов не был жадным, ни тем более богатый до омерзения Петровский. Гамадрильство форменное.
Доиграемся, скоро у нас хвосты отрастать начнут... и моторная афазия наступит не из-за травм черепушек, нет. Из-за расшатанных нервов, отупения да озлобленности...
Это во-вторых. А в-третьих, – что уже вообще ни в какие рамки не лезло – в морозилке у Рысцова кончились пельмени! Будто все беды махом решили свалиться на голову в одно утро.
В общем, аппендикс основательно набряк в считаные минуты...
Пришлось разморозить сосиски под щупленькой струйкой горячей воды, ибо микроволновка напрочь отказалась исполнять свой холостяцкий долг еще месяц назад, подтвердив это повалившим из внутренностей дымом.
Впрочем, глядя, как ровненькие кружочки сосисок бодро запрыгали по раскаленному манежу сковородки, Рысцов почувствовал, что надежда на регенерацию хорошего настроения все же не потеряна. Покамест.
Не обнаружив чистой пластмассовой лопаточки, он выгреб подрумянившиеся кусочки на тарелку обычной вилкой – все равно тефлон безнадежно исцарапан. Шлепок оливкового майонеза добавил блюду контраста и отобрал часть теплоты – ведь ку, как известно, и в кулинарии равно цэ эм дельта тэ.
Завтрак оказался в меру быстрым, питательным и вредным. Запив сосиски стаканом горячего чая с плавающими ошметками заварки, Рысцов постоял перед шкафом и после некоторого раздумья все же облачился в строгий костюм-тройку серого цвета – пусть Вика знает, что он может даже на два часа раньше обычного прийти на работу чистенький и выглаженный. Может, ей стыдно будет? Хотя... у начальства это чувство, наверное, атрофировано...
Хлопнув дверью, он вызвал лифт и, пока тот урчал где-то сверху, спустился на первый этаж пешком. Эта привычка сохранилась еще с детства, после того как однажды ему пришлось убегать от разъяренной шпаны из соседнего двора. У каждого есть свои недобитые фобии.
– Валерий Степанович, вы снова лифтом балуетесь? – проворчала пожилая консьержка, отрываясь от просмотра сериала и высовываясь из своей застекленной будочки.
– Да нет, теть Люб, – обронил он, – с десятого какой-то оболтус, кажется, вызвал.