Мэл предвидела будущее: работа с Андреем не прекращается. Его стимулируют деньгами, держат в узде угроз, пресекая его попытки уволиться со службы. По сути, планы грядущей операции лежали в ящике. Никто с нетерпением поджидать не станет, когда ящик Пандоры откроется, – он мог открыться, и этим все объяснялось.
Унгер соотнесла себя с разработчиком водородной бомбы, ставшим на путь запрещения своего детища.
Идеальная диверсия. Если бы Мэл могла услышать генерала Эйтана, она бы тотчас примерила это «совершенство» на себя. Собственно, она и скроила план диверсии, дело за портными «Амана».
Андрей принес бутылку домашнего вина и держал ее в руках, не решаясь выставить на стол. Мэл помогла ему, спросив: «Будем путь из горлышка?» Хозяин вернулся на террасу со стаканами и вопросом: «За что будем пить?» И сбился на классику, словно отдавал гостье должное: «За мое здоровье пить глупо».
– Не знаю, что тогда со мной случилось, – сбивчиво начал лейтенант, – до сих пор не могу объяснить. Как передать простыми словами свое внутреннее состояние.
Он вел настоящую, не учебную цель, отчего был переполнен адреналином. До коренных зубов был забит тягучим раствором и не мог от него избавиться. Он словно показывал семитонной ракете пальцем: «Взять!» Был готов выключить высокое напряжение передающих устройств, наплевав на угрозы – «Мы убьем тебя», – но словно прикипел к экрану и ставил дикий эксперимент. Он вторгся в процесс «не на жизнь, а на смерть», испытывал кошмар наяву и уже не принадлежал себе.
Позже он вывел формулировку: поклонение технике на уровне рефлексов под дулом пистолета.
Мэл снова пришла на выручку.
– Не можешь объяснить своими словами, объясни техническим языком. Я пойму. Если нет – переспрошу. Я начну, хорошо? Ты был далеко от полигона, но мог буквально видеть, что случится там. На головку самонаведения ракеты поступит отраженный от лайнера сигнал, так? Установленное правилами стрельбы соотношение сигнала к шуму в десять децибел соблюдается, верно? Оператор аппаратуры управления головки выдает в кабину управления «разрешение пуска». Расчеты уверены, что сопровождают мишень на дальности шестидесяти километров…
– Однако они обстреляли гражданский самолет на дальности около трехсот километров и по лучу другого зенитного комплекса. Все верно. Вы словно стояли у меня за спиной и читали мои мысли. – Он прикурил и разогнал дым рукой. – На экранах индикаторов кабины управления «двухсотки» отметка лайнера идентична с отметками от малоразмерных и маловысотных целей. Они попадают в нижний, сильно изрезанный лепесток диаграммы радиолокатора.