Когда все закончилось, и на печать сертификата легла подпись
Леонида Петровича, Артем был настолько вымотан, что попросил у всех
прощения и ушел к себе в каюту, спать. У него даже не хватило сил
принять душ и раздеться, как был, в комбинезоне, так и рухнул на
диван в гостиной, сразу отключившись. Бор тоже вскоре ушел.
Ребята не знали, что примерно через час после стыковки
«Петрограда» с ремонтной станцией в каюте второго пилота собрались
четверо. На стол выставили две бутылки выдержанного коньяка,
привезенного с собой, и нехитрую закуску в виде мясной нарезки —
пищевые синтезаторы во всех жилых помещениях стояли. А затем Леонид
Петрович осторожно поместил в центр стола, вокруг которого
расселись старые знакомые, испещренную незнакомыми символами
золотистую пирамидку, и несколько раз нажал на разные ее грани. По
стенам каюты на мгновение пробежало бирюзовое сияние, и настала
полная тишина, смолкли даже гул очистителей воздуха и далекий стук
дроидов-ремонтников.
— Это еще что такое? — ткнул пальцем в пирамидку Кирилл
Владимирович.
— Артефакт одной древней цивилизации, наши умники сумели
разобраться в том, как он работает, — ответил Леонид Петрович. —
Теперь ни искин местный, ни наниматели нашего разговора не услышат,
вместо этого будут уверены, что мы обсуждаем возможную тактику
использования корабля в эскадренном бою. А нам, господа, надо
обсудить все, что мы увидели.
— И товарищи! — ворчливо добавил Михаил Иванович.
— И товарищи, — не стал спорить старый пилот. — Ну, что и кто
может сказать? Я, например, поражен маневренностью корабля. Эта
здоровенное одоробло должно быть неуклюжим, как кашалот! А на самом
деле оно маневреннее фрегата. Нонсенс! Расскажи кто — не поверил
бы. Маневровых двигателей на порядок больше, чем должно быть,
причем это ионники такого класса, что лучшим имперским до них
далеко. А разгонные? Вы знаете, что наш корабль способен достичь
скорости перехода в гипер не более, чем за полчаса? И это при
его-то массе! О гипердвигателях, позволяющих погружаться на восьмой
уровень гипера, я вообще молчу. Ни один другой корабль ниже
четвертого-пятого не опустится! Ни в одном из известных нам
государств. Извините, но я не верю, что все это разработано учеными
так удачно уничтоженного института. Тут что-то другое.