А потом во мне что-то произошло. Что
именно – сказать точно не могу. Все было как в тумане. Парни
налетели на меня, но совершить задуманное так и не смогли, потому
что, когда наваждение прошло, я обнаружила себя среди трех трупов,
стоящей с увесистой дубиной в руке и тяжело дыша.
И на все это безумие смотрел какой-то
поджарый мужчина возрастом лет тридцати пяти. Тоже очень загорелый,
с рельефными, сухими мышцами, обтянутыми черной футболкой из
странного гладкого материала. Штаны тоже черные, волосы очень
коротко острижены. Он смотрел из зарослей каких-то фикусов черными,
как угли, глазами, и его левый глаз подергивался.
В тот момент я, кажется, полностью
была во власти аффекта, адреналина или еще чего-то, что отвечает за
реакцию «бей или беги», правда, она, похоже кончалась, потому что я
быстро впадала в оцепенение. Продолжая сжимать дубину, помню, как
таращилась на этого сумуглянца и дрожала, как осиновый лист, не
понимая - что произошло.
От жары и духоты мутило, топик
неприятно облепил тело, в узких джинсах стало невыносимо, а
джинсовая куртка в этих тропиках вообще оказалась лишней.
А еще мне было страшно. Страшно
смотреть на неподвижные тела непонятных парней, страшно от того,
где я, и страшно от взгляда смуглолицего мужчины с резкими чертами
лица и суровым взглядом.
Не знаю, сколько длилось наше
«стояние на реке Угре», но в какой-то момент духота стала
невыносимой, а может просто у меня сошел адреналин - мои пальцы
разжались, и дубина тихо ударилась о рыхлую землю. Я покачнулась,
но нашла в себе силы устоять на ногах.
Именно в этот момент мужчина,
наконец, зашевелился – вышел из зарослей и направился в мою
сторону. Во мне это вызвало новую волну паники, я дернулась обратно
к дубине, но мужчина оказался быстрее и откинул ее ботинком. Тогда
я подумала, что мне конец, и даже не сразу сообразила, что он
обращается ко мне.
- Успокойся. Не бойся.
Голос мужчины прозвучал низко, так
говорят только очень уверенные в себе люди, привыкшие, что их
приказы беспрекословно выполняются. Но в тот миг я точно не была
склонна подчиняться чьим-то приказам, меня била дрожь, в голове
пульсировало, а сердце билось в грудную клетку, вызывая боль.
Попятившись, я стала шарить ладонью,
пытаясь нащупать что-то, чем можно защищаться, чем отбиться, если
этот человек попытается сделать то же, что собирались эти трое.
Смотреть на них не было сил, я не знала, какая мощь их раскидала,
но варианты казались один другого хуже.