Трудится наш друг на этом
криминальном поприще, разумеется, не один, а с целой командой
преданных лично ему геологов, охотников, бандитов, бывших вояк,
зеков и прочих головорезов.
Лет несколько назад золото со своих
северов он возил десятками килограммов, но потом остепенился и
вроде как занялся каменьями. Впрочем, в его дела я не лезу – сам
взрослый мальчик и свои проблемы решает самостоятельно. Правда, не
всегда законно, но всегда достаточно чисто – трупы конкурентов по
улицам не разбрасывает, а пропавшие без вести кадры проходят совсем
не по отделу расследования убийств и особо тяжких преступлений.
Мало ли у нас в стране народу ежегодно пропадает?
Женька Коктаев уже лет двадцать живёт
и работает со мной. С девяносто первого года. Ну да. Точно.
Двадцать четыре года, однако. Он у меня и телохранитель, и
начальник службы безопасности, и правая рука, и командир небольшой
группы ликвидаторов и много чего ещё. Есть такие люди, которые
воюют всю жизнь. Надо только найти таких людей и предложить им
работу. По их душе. К этим людям Женька и относится и команду себе
подобрал соответствующую.
Живёт Женя здесь же в нашем
загородном комплексе в своём доме. Это просто удобно – готовить не
надо, убираться и вообще. Одно время мы даже одну горничную на
двоих делили. Чуть до драки не дошло, но всё решилось к обоюдному
согласию. В том смысле, что я завёл себе пару отдельных горничных –
брюнетку и рыженькую, а блондинку оставил Женьке. К тому времени
блондинка мне слегонца поднадоела, и я решил сделать подарок своему
лучшему другу.
Чёрт! Время то, как бежит. Казалось,
совсем недавно был тот день, когда мы всей толпой возвращались из
Афгана на броне «семидесятки»[i]. Женьки
только на той броне не было. Он к тому времени уже два месяца как
куковал в госпитале под Саратовом.
А да! Наша неразлучная парочка – Глеб
и Роберт валялись в десантном отсеке в состоянии «полные дрова».
Глеб Алексеенко и Роберт Буткус. Украинец и латыш. Друзья не разлей
вода. И погибли тоже вместе. В девяносто восьмом. В Риге. Неудачно
перебежали, кому-то дорогу и взорвались в одной машине. Мы так и не
смогли найти их убийц, хотя ищем до сих пор. Пока безрезультатно
несмотря на то, что сумма вознаграждения увеличивается с каждым
годом.
Сколько же мы уже дружим? Восемьдесят
девятый плюс, грубо говоря, два года минус сегодняшний день.
Двадцать восемь лет, однако. В восемьдесят девятом мне было
тридцать шесть. Сейчас шестьдесят два. Жаль то как. Жизнь
пролетела, и не заметил.