Как она ему некогда сказала, честь названой княжеской сестры ее к тому обязывает.
– Что-то не хочется мне это пить, – смущенно заметил Константин. – Уж очень они… живые.
– А тебе ее и не надо пить, – пожала плечами она. – Я его не для того тебе в изголовье поставила. Он для иного назначен.
– Для иного? – нахмурился Константин.
Доброгнева замялась. Лишний раз говорить о том страшном ей тоже не хотелось – боялась накликать беду, но пояснить требовалось, и потому она нехотя подсказала:
– Ежели… что… Словом, плеснешь на него – все надежа какая-то. Вдруг он сызнова испужается. А уж на третий раз… – Она, не договорив, осеклась на полуслове, но окончание фразы и без того было ясным для Константина.
– Понятно, – глухо проговорил он и, ссутулившись, пошел к себе в покои.
А травница жалостливо смотрела ему вслед.
Так она глядела только в случае, если ей попадался тяжелый больной. Или безнадежный.
Князя можно было смело приписать к числу последних.
А Константин после таких малоутешительных новостей ближе к вечеру вновь напился.
Правда, не так старательно, как накануне, но тем не менее принял на грудь достаточно, чтобы хоть немного, но забыться, и пусть на время, но избавиться от этого липкого, леденящего сердце страха, который похоронными ударами колокола продолжал стучать в его голове: «Он… сам… тебя… сыщет… – И дальше почти загробное: – А уж… на… третий… раз…»
До конца заглушить его Константин так и не смог, поняв, что для этого надо вновь нализаться до потери пульса, но звучал он уже как-то тихо и не столь зловеще. Словом, терпеть было можно.
Утром он вновь мучился похмельем, но честно держался до самого вечера, когда вновь приложился к хмельному зелью, твердо пообещав себе, что уж это в последний раз – мужик он, в конце-то концов, или нет?! А раз мужик, значит, к черту сопли, надо сесть и всесторонне обмозговать возникшую проблему, после чего подумать, что тут можно предпринять.
И делать это, разумеется, строго на трезвую голову.
Но он не успел…
Не суетись, мой друг! Пора
Расправить выгнутые плечи,
Зажги же праздничные свечи…
Ведь с Дьяволом пошла игра.
Леонид Ядринцев
– А ведь вроде и мало выпил, – бормотал себе под нос Константин, пробираясь по ночному лабиринту коридорчиков, галереек, лесенок и переходов в свою опочивальню. – Не-ет, завтра точно завяжу. Как там говорится? Бог троицу любит? Вот-вот. К тому же я за эти три дня так проспиртовался, что Хлад мне не только сегодня не страшен, но и в ближайшую неделю, а потому бояться нечего. Даже если он и придет, то уж точно со мной ничего не сделает. Стоит мне на него лишь дохнуть, как он мигом ласты свои откинет.