Подумал об этом, я, ещё лёжа на
койке, сформулировал, поговорил с мастерами и зарядил заказ на
«Большую Землю». Заказ выполнили, три десятка нулевых револьверов
прислали, вместе со всей навеской, то есть с глушителями по моим
чертежам и патронами в том числе.
Что значит зачем? Не зачем, а для
кого. Для Феи с Таей. Одна девочка – это хорошо, но четыре руки с
четырьмя лёгкими «Наганами» это такой убойный аргумент. Девчонки
учатся стрелять с двух рук – в разведгруппе оказался такой умелец.
У него все тренируются до сих пор, включая меня. Он учит меня, а я
его некоторым премудростям, от которых мастер стрельбы
по-македонски периодически вываливает свои зенки на утоптанный
нашими ногами снег. К примеру, до военно-прикладной психологии и
развития боевой интуиции здесь ещё не додумались.
После моего разговора с майором
госбезопасности Смирновым, вокруг отряда закрутились нешуточные
страсти. Смирнов, настаивавший на моей немедленной отправке на
«Большую Землю», был послан мною в пешеходный эротический круиз, но
не пошёл и, хотя нудить перестал, иногда в его взгляде проскакивает
желание свернуть меня в трубочку и в таком виде отправить к
«Хозяину». Поняв, что в одно лицо скрутить меня в бараний рог ему
не удастся, Смирнов высвистал в отряд кавалерию. Как он говорит для
моей охраны.
Ню-ню. Сегодня оно охрано, а завтра
конвой. Полтора десятка серьёзных мужиков мы разместили в отдельных
землянках на нашей базе три назад, а Смирнов получил от меня помимо
моих записей некоторые материальные доказательства, а точнее
остатки моей аптечки, китайские рации и бензопилу. Если бы я сам не
видел, в жизни бы не поверил, что такой человек может хоть чему-то
удивиться.
Это я к чему? Когда я сказал, что
пойду в Екабпилс Смирнов взвился на дыбы. Ему и в голову не могло
прийти, что я пойду на операцию практически один, а когда Серж
сказал ему, что я делаю это с самого начала, Смирнов выпал в осадок
на очень длительное время. Дело в том, что я никогда не рассказывал
ему о своём участии в подобных операциях. Все мои отчёты прошли без
моего участия в боевых действиях отряда. Мне это как-то ни к чему,
у меня другие планы.
Выйдя из ступора, Смирнов вяло
попытался возбухнуть, но я напомнил ему о нашей договорённости.
Когда я раскрывался, то прекрасно понимал, чем рискую, но нельзя
сказать руководителю нашей страны «а» не сказав в дальнейшем
«б».