– Мой, – повернувшись к народу, жёстко сказала изумрудно-золотая Регина. – Я загубила, я и верну.
И вскинула к теряющемуся меж блочных стен серому небу золотой скипетр, полыхнувший вдруг нехорошим зеленоватым светом, будто гнилушка. Только гнилое дерево светится в темноте, а это сияние разгоралось и сейчас, белым днём.
От загадочного факела к толпе потянулись нити-протуберанцы. Они присасывались к каждому, чмокали, пульсировали, будто откачивая некую субстанцию, потом отпадали – и уже не человек, а высушенная кукла заваливалась набок, легко, со стуком, не сгибаясь, словно кегля. Светящиеся щупальца подбирались всё ближе, ближе… пока, наконец, не сбросив с себя оцепенение, Регина что есть мочи не затрясла мужчину в дорогом пальто, за рукав которого держалась, оказывается, всё это время. С таким же успехом можно было тряхануть высохшую яблоню. То самое неведомое чутьё, подсказавшее недавно, что прощаться с Игорем ей суждено без Жанночки, шепнуло: бесполезно! Его уже не спасти! И вместе с этим омерзительная петля захлестнула ей шею.
– Н-нет! – осатанело рявкнула Регина. – Н-не трожь меня, сука!
Не в силах ослабить удавку-щупальце, она вцепилась в него что есть мочи, стискивая, словно ядовитую гадюку, твердя, что не позволит себя высосать! Ей показалось, что пальцы хрустнули. Или это под ними что-то захрустело, будто и впрямь подался хрящ, змеиный хребет или… неважно, главное – подался! И ослаб, неслышно визжа, судорожно дёргаясь. Исполнившись омерзения, она отшвырнула мерзкий отросток, как гадюку, и бросилась бежать, забыв обо всём и обо всех: о жуткой самозванке, об Игоре, о Жанне, которой ни в коем случае нельзя было здесь появляться. Бежать! Бежать!
…В себя она пришла только на вокзале. Как добралась – не пешком же через полгорода? – не помнила абсолютно. Она сидела на одной из скамей неподалёку от касс поездов дальнего следования и трясущимися пальцами разглаживала на коленях смятый билет до Сочи. Знакомые буковки распечатки, попрыгав и успокоившись, наконец, сложились в узнаваемые слова. Её имя, отчество, фамилия. Паспортные данные…
Спохватившись, Регина зашарила по скамье, но сумочки так и не обнаружила. Паспорт с вложенной зарплатной картой нашёлся в кармане, вместе с кошельком и смятыми купюрами. Она так и не вспомнила, как же всё-таки расплатилась: впрочем, какая разница?