Все перевели взгляд на него. Он растерянно переводил взгляд с
одного члена группы на другого и одной рукой гладил Барсика.
– Соглашайся, – сказала Василиса, – лучших условий, всё равно,
не будет. В каюте ему жить, никто не разрешит.
Никитка растерянно кивнул.
– Ладно, – сдалась Лиана, – делайте что хотите! Но я не хочу
слышать ни о каких проблемах с ним связанных. Нет, если они будут,
я знать о них обязана, но приложите усилия, чтобы их не было.
Потому что вы все были за, и ответственность разделите, не думайте,
что Сан Саныч один будет отдуваться.
Все закивали.
– Поедешь вторым рейсом тогда, – сказала она Никитке, – Вась,
езжай ты, пригонишь лодку за нами, а Сан Саныч пойдёт место
готовить для питомца.
– Хорошо, – Василиса забросила рюкзак и запрыгнула в лодку, как
будто только этого и ждала.
– Боюсь, так быстро не успею, – сказал Сан Саныч, – но хоть
начну. Никитос, ты как приедешь, неси его в свою каюту, и запритесь
там, пока мы за вами не придём. Смотри только, чтобы он не сбежал,
а то мы все огребём! – Сан Саныч подмигнул Лиане, она кивнула.
– Даже не сомневайтесь! – сказала она и оттолкнула лодку от
берега.
Опасения были напрасными. По крайней мере, пока. За несколько
дней Барсик себя никак не проявил. Он сидел в своей клетке, на
подстилке, которую ему соорудили для сна и затравленно озирался.
Всё время, когда не спал, и рядом не было Никитки. А тот торчал у
него постоянно. У них была какая-то, непонятная окружающим, своя
жизнь, своё общение и свои отношения.
Поначалу встал вопрос, о котором забыли подумать – чем этого
зверя кормить. Но всё оказалось не так страшно. Сначала ему давали
кашу – он всё съедал, потом начли давать мучное – уплетал за обе
щеки, наконец, положили ему кусок мяса, на пробу – он и его смёл с
явным удовольствием.
Так, перестала существовать теория, которой придерживалось
большинство, что эти животные травоядные. Те, кто сидел на острове
в пещере, испытали от этого некоторый шок. Оказалось, что их, после
того как закидали камнями, скорее всего бы сожрали. От этого по
спине бежал неприятный холодок, и настороженное отношение к гостю
начало набирать силу.
Вся команда, после прилива жалости, испытанного на берегу, вдруг
осознала реальность. Они взяли к себе на судно дикого зверя, с
непонятным характером и инстинктами, питающегося мясом – а значит
хищника. Да, сейчас он сидел в клетке и был не опасен. Но что с ним
делать дальше, было непонятно.