Сначала разбором писем занимались те,
кого мы освободили из лагерей, затем по мере убывания последних на
фронт безногие инвалиды и родственники реабилитированных посмертно.
Это была целая индустрия по реабилитации и адаптации в общество
огромного количества крайне необходимых стране людей, а процесс
запущенный «Степанычем» только набирал обороты.
Именно на опыте работы этого отдела и
наработанных этим отделом знаний, умений и навыков в конце сорок
четвёртого года был создан отдел Партийного Контроля управления
специальных операций, ставящий в четырёхточечную коленопреклонённую
позу в основном зажравшихся работников торговли, опухших от своей
мнимой значимости партийных чиновников и оборзевших до последней
крайности сотрудников НКВД.
Рейхсмарки третьего и как показала
дальнейшая история последнего рейха, захваченные группой «Лето»
были переправлены в партизанские отряды, в Швецию, Швейцарию и во
все оккупированные гитлеровцами страны и пошли в дело. Золото и
советские рубли тоже нашей стране пригодились.
Все были довольны. Кроме Гитлера с
Геббельсом. Последний привычно и истерически громко орал со своей
кочки, что всё это пропаганда русских, пока «Степаныч» не скинул на
Берлин сначала свой первый прототип планирующей бомбы, а затем и
крылатой ракеты соответственно прокомментировав очередное
эпохальное событие.
Этот доморощенный юморист сам с
лётчиками в Германию летал. Его от самолётов за уши оттащить было
невозможно. Слетал, сочинил новый текст, в очередной раз согласовал
написанное с компетентными товарищами, выкинул его перед микрофоном
и поднял настроение всей стране на целую неделю, рассказав, как
красиво у Рейхстага в подвал, ссыпался позвоночник. Разумеется, с
такой высоты «Степаныч» видеть этого не мог – пока бомба долетела
до земли, самолёт улетел, ух знает куда, но разницы реально
никакой. К тому времени немцы об этом уже всему миру доложили.
Мир два дня неверяще молчал и
«Степаныч» отправил в Берлин четыре летающие зажигалки. Невозможно
иначе назвать четыре четырёхмоторных тяжёлых бомбардировщика Пе-8
полностью загруженных ёмкостями с напалмом и высыпавших свой
страшный груз прямо на город – на кого «Степаныч» пошлёт.
Восемнадцать тонн напалма в
специально изготовленных для этого налёта пятилитровых бочонках,
сброшенных ковром на центр города это, жутко эффектная и
максимально эффективная пощёчина. Из-за высоты сброса «подарков»
разброс был страшный и столицу «Великого и неповторимого Рейха» от
одного единственного налёта охватили сотни пожаров. После этого
эпохального для всей Германии налёта к воплям Геббельса
присоединился и Гитлер, объявивший «Степаныча» и всех, кто бомбил
Берлин своими личными врагами.