Парень, явно молоденький, нацепил парик из белых длинных волос и прямо на брюки надел платье, соорудив себе из тряпок женскую грудь. Размалевал фейс. Сценарий был прост и узнаваем. Принц нагов просил руки… неприступной эльфийской принцессы! Принц и так, и этак подступал к принцессе, посылал ей (то есть, мне) щедрые дары, но переодетый мальчишка только жеманно поводил плечами и надувал крашеные губки. Народ веселился от души, ухахатываясь с уморительных выходок актера. Принц пускался на все ухищрения, целовал ручки принцессе, обещал ей горы злата, а паренек закатывал глазки, прикладывая руку ко лбу, и с стоном просил больше никогда не беспокоить его, говоря, что его сердце принадлежит другому.
Дуллар прирос к месту, глядя на сцену с каменным лицом, на котором не было и тени улыбки. Я взглянула с тревогой на орка, пытаясь уловить его мысли по поводу представления, понять, что происходит у него в душе. Очень часто я не могла пробиться через эту неприступную стену. Орк закрывался от меня.
В этот момент появились нежданные гости — городовые-наги, которые сразу же направились к лицедеям с угрожающим видом. Стеб над главами правительства не приветствовался даже в этом мире. Кто-то в толпе успел громко свистнуть. И актеры тут же прекратили представление, быстро подхватили реквизит и брошенные деньги — и скрылись в неизвестном направлении. А вместо них из ниоткуда появились три девицы, которые запели песнь про русалок. Городовые только во все стороны поглядывали в поисках нарушителей, но тех уже и след простыл.
Стражи порядка побежали в ту сторону, куда им указали зрители, и я сильно сомневаюсь, что в правильную. Дуллар же молча взял меня за руку, выводя с площади на небольшую, мощеную брусчаткой улочку. Она вела вверх. Когда мы достигли ее конца, ноги уже не слушались, но это стоило того, чтобы глянуть с высоты на весь город. Тут же находился трактир, над дверью которого висела вывеска с названием «Птичье гнездо».
— Проголодалась? — поинтересовался спокойно Дуллар.
— Да, — ответила я, видя, что настроение орка улучшилось.
Трактир располагался в живописном месте с видом на город, вдали плескалось море, гудел порт. Столики находились не только внутри помещения, но и на площадке, огороженной низким заборчиком, сплошь увитым вьюнком, среди листьев которого проглядывали розовые колокольчики.