– Давай устраивайся, потолкуем, – предложил Иван Васильевич.
«Ну, держись, Чикуров, – сказал я себе. – Сейчас будет вечер вопросов и ответов».
Начал он неожиданно:
– Мне кажется, я расстроил вчера твои планы? – Он посмотрел на мой галстук – однотонный, синий и, как сказала бы моя мать, подобедошный.
Это уже почти извинение. И на том спасибо.
– Ничего, служба…
Он кивнул. И своим негромким голосом спросил:
– Что можешь сказать?
– Все как будто правильно. Квалифицированные экспертизы. Оформлено грамотно. А если придираться…
– Например?
Я открыл папку.
– Вот постановление о судмедэкспертизе. «Могла ли Залесская А.С. нанести себе смертельное ранение сама…» Я бы так не поставил вопрос эксперту. Дано направление.
– Возможно, возможно… А в целом?
– Убедительно.
– Из документов тебе все ясно? – Он пристально посмотрел на меня. – Ты видишь живых людей по этим бумагам?
Я не догадывался, куда он клонит.
– Передо мной только документы. Выводы логичные.
Иван Васильевич усмехнулся:
– И в тебе, значит, сидит бумажная душа. А я думал – только в прокурорах… Говоришь, расследование тебя убедило?
– Иван Васильевич, вы мне дали ознакомиться с делом. Я его добросовестно прочел. Именно прочел. Если по-настоящему изучать его, наверное, что-нибудь меня и не убедит.
Иван Васильевич подумал.
– Может быть, ты и прав. Людей там не видно… – Он протянул мне бумагу: – Читай.
Документ был отпечатан на именном бланке депутата Верховного Совета РСФСР.
Директор совхоза «Маяк» Североозерского района Е.З. Мурзин обращался к прокурору республики с просьбой еще раз расследовать обстоятельства самоубийства Залесской А.С.
Письмо заканчивалось так: «Лично я, да и многие работники совхоза не могут поверить в то, что Ангелина Сергеевна Залесская покончила с собой. Мы ее знали как веселую, жизнерадостную женщину, полную сил и молодого задора. Ее любил и уважал коллектив детского сада, где она работала воспитательницей, и оказал доверие, выбрав в органы народного контроля. Установление истины помогло бы снять пятно со всего коллектива работников совхоза, которые трудятся во имя Родины. Случай, происшедший с А. Залесской, бросает тень на идейно-воспитательную работу на нашем предприятии…»
– Ну и что? – спросил я, закончив читать. – Факты. Где они?
– Письмо Мурзина, вот уже факт.
– Это просто бумага. Людей я не знаю… – вырвалось у меня.