Он поднял
на нее осоловевший взгляд, оглянулся и попытался резко встать.
-
Мне пора. Работа ждет.
-
Какая работа? Ночь на дворе! Останься у меня?
Она
выбежала вслед за ним на общую площадку, но Артур оказался проворнее, захлопнув
прямо перед ее носом массивную навороченную дверь. Все-таки придется матом
посылать.
Перекатываясь
вдоль стены, кое-как добрался до спальни и, не включая свет, завалился на
кровать. Перед глазами кружили вертолеты, но Волошин стоически их игнорировал. Через
минуту он уже забылся пьяным тревожным сном.
В следующее
свое пробуждение зов природы заставил его быстро передвигать ноги в сторону
туалета. После чего он умыл лицо холодной водой и встряхнулся. Протрезветь это
все равно не помогло, поэтому он побрел обратно.
Уже
в спальне, когда он снова лег, случилось такое, отчего волосы на его руках
встали дыбом. Пьяный мозг отказывался распознавать чужеродные звуки, доносящиеся
из угла комнаты.
В полной
темноте кто-то притаился на диване и издавал мерзкое шипящее хихиканье, которое
иногда переходило в тонкое похрюкивание.
Далеко
не суеверный и неверующий Волошин поднял руку, чтобы перекреститься. Человек не
мог издавать такие звуки. Это явно было что-то потусторонним. Нечисть!
Артур
ракетой слетел с дивана, споткнулся о собственные же ноги и растянулся на мягком
ковре под саркастичное похрюкивание нечисти. Да оно над ним издевается!
Мужчина
изо всех сил сконцентрировался, чтобы не уснуть тут же на полу, и сделал рывок
к выключателям. Свет включился не полный, а мягкая подсветка светильников по
углам комнаты. Но этого хватило, чтобы разглядеть девичьи стройные ножки,
переходящие в аппетитную попку… в трусиках с персиками.
Их обладательница
нагло развалилась на его диване, который он, к своему стыду, использовал как
вешалку для одежды. И только приходящая домработница, бросая на него
укоризненный взгляд, разбирала потом этот бардак.
Девушка
невысокого роста, худенькая, но с приятными формами лежала, свернувшись
калачиком, почему-то дрожала от холода и что-то бубнила себе под нос. Она то
срывалась на неразборчивое хихиканье, то махала свисающей ладошкой, словно
кого-то прогоняя.
Волошин
приблизился к ней, вглядываясь в миловидное лицо. Темные волосы, упавшие на
скулы, не позволили ее разглядеть, как следует, но было и так понятно, что она
чертовски красива. Одна только попа, затянутая в веселые труселя, чего стоила!