Послом в Соединенных Штатах стал человек, которому суждено было сыграть историческую роль в создании еврейского государства.
Андрей Андреевич Громыко, появившийся на свет в белорусской деревне Старые Громыки, начинал старшим научным сотрудником в Институте экономики Академии наук и преподавал политэкономию в Московском институте инженеров коммунального строительства.
В тридцать девятом году его вызвали в комиссию ЦК, которая набирала кадры для наркомата иностранных дел. Вакансий образовалось много. Прежних сотрудников, литвиновские кадры, или посадили, или уволили.
Комиссией руководили новый нарком Вячеслав Михайлович Молотов и секретарь ЦК по кадрам Георгий Максимилианович Маленков. Им понравилось, что Громыко – партийный человек, из провинции, а читает по-английски. Знание иностранного языка было редкостью. Громыко взяли. А он еще сопротивлялся, не хотел идти в наркомат иностранных дел…
В наркомате его оформили ответственным референтом – это примерно равняется нынешнему рангу советника. Но уже через несколько дней поставили заведовать американским отделом. Высокое назначение его нисколько не смутило. Отдел США не был ведущим, как сейчас, главными считались европейские подразделения. Тем не менее, Громыко несказанно повезло. Репрессии расчистили ему стартовую площадку.
Через несколько месяцев Андрея Андреевича вызвали к Сталину, что было фантастической редкостью. Даже среди полпредов лишь немногие имели счастье лицезреть генерального секретаря. В кабинете вождя присутствовал Молотов. Он, собственно, и устроил эти смотрины – показывал Сталину понравившегося ему новичка.
– Товарищ Громыко, имеется в виду послать вас на работу в наше полпредство в Америке в качестве советника, – сказал Сталин. – В каких вы отношениях с английским языком?
– Веду с ним борьбу и, кажется, постепенно одолеваю, доложил будущий министр, – хотя процесс изучения сложный, особенно когда отсутствует необходимая разговорная практика.
Вождь дал ему ценный совет:
– Когда приедете в Америку, почему бы вам временами не захаживать в американские церкви, соборы и не слушать проповеди церковных пастырей? Они ведь говорят четко на английском языке. И дикция у них хорошая. Ведь недаром русские революционеры, находясь за рубежом, прибегали к такому методу совершенствования знаний иностранного языка.