О Леоне она почти не думала и не строила никаких планов на ее счет.
– Ты не должна умирать, мама, – однажды сказала ей Леона в полном отчаянии.
Она почти видела, как ее мать ускользает в неведомый мир, где, как она была убеждена, ее ожидает любимый муж.
Слова Леоны, казалось, не произвели на мать никакого впечатления, и, теряя всякую надежду, она добавила:
– Что станет со мной? Что мне делать, мама, если ты оставишь меня?
Казалось, мысль о судьбе дочери пришла Элизабет в голову только сейчас.
– Тебе нельзя оставаться здесь, милая.
– Одна я не смогу, – согласилась Леона. – Кроме того, когда ты умрешь, у меня не будет даже твоего вдовьего пособия, чтобы прокормиться.
Миссис Гренвилл закрыла глаза: ей не понравилось напоминание о том, что она вдова. Затем она медленно произнесла:
– Принеси мне мои письменные принадлежности.
– Кому ты собираешься писать, мама? – заинтересованно спросила Леона, исполняя ее просьбу.
Она знала, что родственников у них очень мало. Родители отца были родом из Девоншира и давным-давно умерли.
Ее мать родилась неподалеку от Лох-Левен, но осиротела еще до того, как вышла замуж, и жила со своими престарелыми дядей и тетей, которые умерли вскоре после того, как она уехала на юг.
Леона предположила, что, наверное, были какие-нибудь двоюродные братья или сестры по линии отца или матери, которых она никогда не видела.
– Я пишу, – тихо проговорила Элизабет Гренвилл, – лучшему другу моего детства.
Леона молча ждала продолжения.
– С Дженни Маклеод мы росли вместе, – сказала она. – И поскольку мои родители рано умерли, я месяцами жила у нее в доме, а порой она приезжала погостить ко мне.
Мама мечтательно смотрела в пространство, окунувшись в воспоминания детства.
– Родители Дженни впервые вывели меня в свет, это был грандиозный бал в Эдинбурге, нам обеим тогда было почти восемнадцать, и когда я покидала Шотландию с твоим отцом, единственное, о чем я жалела, что больше уже не смогу так часто видеться с Дженни.
– Ты так и не видела ее с тех пор, мама?
– Первое время мы регулярно писали друг другу, – ответила миссис Гренвилл, – а потом… Ты же знаешь, как это бывает, Леона, люди всегда стараются отложить дела на завтра.
Она вздохнула и продолжила:
– Я всегда получала от нее очень милые письма на Рождество, кроме, пожалуй, прошлого года.