- Смотри на меня и во всём поддакивай, – предупредил Борей, и
потянул дверь на себя.
Внутренняя обстановка комнаты, меня не просто удивила:
натуральный офис какого-то крупнейшего банкового деятеля мирового
масштаба. Разве что ни единого компонента оргтехники в виде
компьютеров, ксероксов и множительной аппаратуры. Несколько ламп на
потолке и на стенах, несколько бра на изящных обтекаемых столах,
удобные мягкие кресла, ворсистый ковёр на полу и некие полотна
художников-абстракционистов на стенах. За одним из столов восседала
(иначе не скажешь) расфуфыренная, вся из себя красавица лет
двадцати пяти. Ноги она закинула на стол, в нашу сторону даже не
покосилась, а руки, вернее ногти пальчиков полировала пилочкой.
Точь-в-точь, такими пользуются всё уважающие себя модницы на
Земле!..
Сразу несколько напрягло, наличие в огромном офисе именно
женщины, хотя совсем недавно мой новый знакомый утверждал, что
местный начальник «мужик». Ну тут ведь могло оказаться, что нужный
нам начальник просто вышел на минутку, а это либо секретарша,
либо…
Мои терзания на эту тему прервал заискивающий голос Борея:
- Ксана, здравствуй! Можно?
Так на нас и не взглянув, красавица, покрутила пальцами,
скрупулёзно осматривая ногти, и только потом ответила, словно
половиной царства наградила:
- Заходи! – прикрыв за собой плотно дверь, мы прошли метра три и
опять замерли в позе просящих эмбрионов (я ведь во всём старался
скопировать старшину):
- Ксана, нам бы увидеться с поставным… А?
«Что за маразм? – поражался я мысленно от такой картины. – Так
это не секретарша, а ещё более вышестоящее начальство? Или у них
тут жесточайший матриархат? Ведь недаром мужиков женят без их
согласия…»
Поняв, что проситель не один, фифа, взглянула на нас, и
взмахнула ресницами:
- Кто такой?
- Да только недавно поймали. Беглый из города. Тот самый, что
Ловчего поломал.
- Ух, ты! – вся вальяжность и высокомерность с женщины как
сквозняком сдуло. Она даже села нормально, рассматривая меня как
диковинного зверя: – А почему он сам молчит?
- При падении о воду, сильно ударился, гортань повредил…
Я на всё это кивал, словно механический болванчик. А уж женщина
присматривалась ко мне с таким недоверием, словно засомневалась,
что видит перед собой мужчину:
- Он? Такой недоросток? Повредил Ловчего? Да быть такого не
может! Сморчок он какой-то недоделанный!