Мы оба синхронно улыбнулись, вспомнив
радость уползшей рептилии.
— Ещё утром я не помнил, что было
вчера, а оказалось, что накануне меня избил дядя за… как там маги
говорили? Спонтанный выброс? Стихийный?
— Стихийный.
— Вот, он меня сильно избил, а утром
я ничего не помнил, и у меня сильно болела голова. Да ещё глаза
светились, и я видел в темноте как днём.
— Круто.
— Я решил, что я мутант какой-нибудь.
Представляешь мои ощущения от такого утра?
— Не очень, но всё равно круто.
Несмотря на то, что мы так приятно
болтали, пусть и на не совсем хорошие темы, мне в голову стукнула
не очень хорошая мысль.
— Гермиона, а ты что, одна тут?
— Что ты, Гарри, я тут с родителями,
просто они отошли за билетами, а я осталась тут рассматривать
змеек.
— Нда, похоже нам обоим влетит за
исчезновение. Эти маги явно что-то сделали, раз тут до сих пор
никого нет.
— Ой.
— Вот тебе и ой. А вы где живёте? В
Лондоне?
— Да, мои родители стоматологи. У них
своя практика. Но приехали они сюда пятнадцать лет назад, из США. А
я родилась уже в Англии, тут.
— Понятно, значит мы так просто
больше не увидимся, – грустно заключил я. – Я не смогу так надолго
незаметно исчезнуть.
— Ты можешь мне звонить – телефон
моих родителей есть в справочнике. Как, впрочем, и я тоже. Дурсли в
Литл-Уингинге, так?
— Да, на Тисовой улице, дом
четыре.
— Вот и договорились, – радостно
улыбнулась девочка. – А теперь пойдём отсюда, там уже, наверное,
все волнуются.
— Пойдём, – грустно согласился я.
Приятно, конечно, что кто-то радуется встрече с родственниками, но
вот мне на радостную встречу рассчитывать явно не стоит.
— И, Гермиона, давай, как вернёмся
домой, обдумаем всё, что с нами случилось, и обговорим потом по
телефону?
— Конечно, Гарри. – Она тоже явно была рада поводу поговорить со
мной. Видимо, действительно с ней никто не дружит. Это ж насколько
надо быть одинокой, чтобы в свои на вид 11 лет читать учебники из
университета.
Мне, наверное, стоит начать считать
себя пророком, ибо я с полным правом могу бить себя кулаком в грудь
и говорить: «Я знал, я знал!». Дурсли были в ярости. Нет. Они были
в ЯРОСТИ. Правда, то, что в этом слове буквы заглавные, я ощутил
только по возвращению домой.
Там, в зоопарке, мы с Гермионой,
выйдя из серпентария, не заметили ничего необычного, но, стоило
отойти подальше, как к нам кинулись родственники. И если мои только
делали вид, что волнуются… Хотя почему – делали? Они и волновались,
но не из-за того, что со мной что-то случится, а из-за того, что я
как-то им могу этим навредить. Маньяки холерические.