Лавки, притороченные к стенкам кузова, на удивление чистые
и потому выбрав себе место поудобнее, чтобы на меня попадал
ветерок, присаживаюсь настраиваясь на долгую поездку. Монотонное
покачивание, вгоняет меня в дрему, и я в какой-то момент просто
засыпаю.
Машина останавливается и раздается громкий сигнал
клаксона. От его звука я просыпаюсь и перебираюсь поближе к решетке
в надежде что-то разглядеть. Сквозь нее вижу часть забора,
выложенного из красного кирпича и кусок серых высоких ворот. Похоже
мы прибыли на место. Через минуту, ворота начинают отъезжать в
сторону вдоль забора и машина, тронувшись с места проезжает
несколько метров и вновь останавливается. Слышу звук закрывающихся
ворот. После чего через какое-то время отъезжают в сторону
внутренние ворота и автомобиль въезжает на территорию следственного
изолятора. Сделав на площадке круг, останавливается и какое-то
время ничего не происходит. Видимо мой сопровождающий, тот что
сидел рядом с водителем относит мои документы для оформления. Через
пять минут ожидания, дверь в будку распахивается, и я слышу
возглас:
- К машине! Быстро!
Поднимаюсь делаю пару шагов и чувствую сильный толчок
сзади от охранника. Зацепившись рукой за проем, с трудом
удерживаюсь от падения. Стоящий возле машины милиционер, командует
чтобы я шевелился чуть быстрее, а когда я оказываюсь внизу,
спустившись по короткой лесенке, восклицает обращаясь к тому, кто
всю дорогу сидел возле меня:
- Ох..л, что ли, а если б он разбился? – после чего,
командует. – Руки назад. Вперед.
Я от неожиданности немного зависаю, не понимая куда все же
мне девать руки, оборачиваюсь в сторону конвоира, но подтолкнувший
меня милиционер проясняет ситуацию указывая направление
движения.
Внутренний дворик следственного изолятора, заслуживает
отдельного рассказа. Правда многое мне увидеть не удалось, но даже
того, что я успел разглядеть добавило немало
впечатлений.
Воронок, на котором меня доставили в СИЗО, остановился на
небольшой заасфальтированной площадке напротив входа во внутренние
помещения. От машины до входа было около пятнадцати шагов. Когда я
обернулся на конвоира, заметил, что позади него за машиной
находится высокий, более пяти метров забор, по верху которого
проложена, так называемая «Паутинка», свернутая большими кольцами
колючая проволока. Вдоль забора растут аккуратно подстриженные под
пирамиду туи, с покрашенными лавочками и урнами для мусора, между
ними. Прямо передо мной находился довольно широкий газон,
огороженный от заасфальтированной дороги кирпичом, поставленным под
небольшим наклоном на ребро, эдакими веселенькими зубчиками и
покрашенный в три цвета. На газоне и это поразило меня больше
всего, росли маки. А пара зеков видимо из обслуги осторожно
пробирались среди уже частично опавших цветов и пропалывая их от
сорняков, заодно надламывали созревающие головки, и собирали на
небольшую тряпочку выступающий из ранее надломленных стебельков
сок. Причем все это происходило так обыденно и непринужденно, как
будто, так и надо*.