Рузвельт умолк, очевидно вызывая оратора на продолжение речи.
– Мы хотим вам верить, мистер президент, как, вероятно, верили солдаты Гранту, что дерутся за свою свободу и свободу братьев негров, за дело демократии и прогресса. Но…
– Зачем он дает говорить этому нахалу? – возмущенным шепотом спросил Макарчер. – «Мы хотим вам верить»! Если хозяин не одернет его, я сам…
– Сидите смирно, Дуглас! – спокойно отрезал Гопкинс. – Хозяин знает, что делает.
Оратор на платформе продолжал:
– …но нам хочется знать, почему дети этих героев и мы, дети их детей, не имеем теперь ни демократии, ни хоть какого-нибудь прогресса в нашей жизни?
– Разве мы не имеем всего, что гарантировала нам конституция? – спросил Рузвельт.
– О ком вы говорите, мистер президент, – о вас или о нас?
– Разве не все мы, сыны своей страны, равны перед конституцией и Богом? – спросил Рузвельт.
Теперь голос оратора, отвечавшего ему, прозвучал почти нескрываемой насмешкой:
– Нам хотелось бы, мистер президент, рассудить свои дела без участия Бога.
– Вы атеист?
Последовал твердый ответ:
– Да, сэр.
– Думаете ли вы, что это хорошо?
– Да, сэр.
– И не боитесь, что когда-нибудь раскаетесь в своем неверии?
– Нет, сэр.
– Быть может… на смертном одре?
– Нет, сэр.
– Уж не солдат ли вы… судя по ответам? – весело спросил Рузвельт с очевидным намерением переменить тему.
– Солдат, сэр.
– Быть может, даже ветеран войны в Европе?
– Даже двух войн в Европе, сэр, – весело, в тон президенту ответил его собеседник.
– Была только одна мировая война.
– Ее назвали мировой потому, что в ней участвовало несколько государств Европы и Америки?
– Разумеется.
– Так не является ли мировой войной и та война, что идет сейчас в Испании при участии людей со всех концов мира?..
Макарчер негромко свистнул:
– Так вот он из каких!
Между тем Рузвельт недовольно сказал:
– Соединенные Штаты в этой войне не участвуют.
– Когда я воевал в Испании, мне казалось другое.
– Вот как?.. А в чем же вы видели участие Штатов?
– В американском пособничестве Франко.
– Я вас не понимаю, друг мой! – драматически воскликнул Рузвельт.
– А между тем это так просто, мистер президент. Разве не правительство США наложило эмбарго на вывоз оружия в республиканскую Испанию?
– Было бы несправедливо давать оружие республиканцам и не давать националистам.
– Какой же Франко националист? Он просто изменник и мятежник, сэр.