— Что ты гонишь! Нормальная колода! Только достали из пачки.
— Тебе нормальная, ты играй. Мне предложили, я отказался. Почему
колода на очко заточена? Не ко мне. Хочешь разобраться? Позови
кого-нибудь. Да хоть дядю Гришу. Он сам говорил, что каталой ходил.
Ко мне какие претензии? Играть не сел? А что, обязан?
Пацаны уже просекли тему. Дураков нет. Санёк Быстрик, он тоже за
столом сидит, взял дело в свои руки.
— Лёха, никаких вопросов! Иди домой, мы тут сами порешаем, — и
так ласково, по-доброму, проникновенно на Цветочка смотрит.
Тот понимает, куда дело клонится. Может, и сбежал бы, да кто его
отпустит.
— Димон, мухой за дядей Гришей. Карапуз — к Пушкину. Скажи,
перетереть надо.
13–17.11.1972
После каникул в классе стало меньше на одну девочку. Семья Лианы
срочно переехала. Как говорили в посёлке, в Питер к главе
семейства. У него совсем плохо с ногой, вот он и договорился о
переводе своих. Немного грусти есть, столько уроков за одной партой
отсидели. Встретимся ли мы когда-нибудь, никто сказать не может.
Тем паче меня гложут некие подозрения по поводу её отца.
Жанка держала меня в курсе девчачьих сплетен. Кате мигом
доложили про песни на днюхе и что Ириска липла ко мне. Теперь она
не знает, как поступить. Опять же стала сомневаться, вернусь ли я к
ней вообще. Подружки её жалеют, но и осуждают за то, что поспешно
стала гнуть свою линию. Мальчишки ничего не понимают, поэтому надо
с ними действовать более дипломатично. Большая часть девиц за
Катькиной спиной ещё и злорадствует.
В школе по автоделу, оно у мальчиков вместо труда, принимали
зачёт по билетам ПДД. Я ответил на «отлично». Мне автодело важно и
актуально в свете получения прав на мотоцикл, а потом ещё и на
машину. В декабре мне исполняется шестнадцать лет, хоть поездить до
мая не удастся, но получить документ хочется. Осталось всего два
зачёта, и желание осуществится, мне обещали.
Цветочек, ныне опять Подснежник, отделался лёгким испугом и
слегка набитой мордой. Дядя Гриша подтвердил, что колода точёная,
да ещё и с крапом. Причём сбита очень грубо, только для таких
сявок, как пионэры, и годится. Пушкин пошёл поговорить с родителями
шулера.
Главой семьи оказалась мать, но смысл разговора не поменялся.
Никто в семье не сидит, не сидел, и ей очень хочется, чтобы так оно
оставалось. Выигранные деньги родители вернули. Обещали воспитывать
ребёнка, но он у них совсем от рук отбился.