Жили два приятеля, два блатных романтика,
Всё на свете семечки, друзья.
Но судьба крутая ожидала мальчиков,
Корешок мой Сенечка и я.
Вроде народ насторожился, весь в непонятках — чего такое тут
звучит, но я продолжаю петь.
В очередь носили мы шкары и подштанники,
Всё на свете семечки, друзья.
Были мы домушники, были мы карманники,
Корешок мой Сенечка и я.
Немного ошалевшие Фёдор Тимофеевич с дядей Витей переглянулись.
Калина подмигнул, и оба вышли из-за стола.
Знала вся милиция наши с Сеней тельники,
Всё на свете семечки, друзья.
Были мы товарищи, стали мы подельники,
Корешок мой Сенечка и я.
Под настроение меня несло. Этой песни в первой жизни я знал
вариантов пять, могу выдать куплетов тридцать, не меньше. Почти
весь коллектив кооператива собрался у нас на банкете, слушают. Дядя
Витя с Фёдором Тимофеевичем танцуют на пару. Да так ловко, так
слаженно. Точно не в первый раз выдают такое. У каждого в левой
руке горящая папироска. Тут тебе и чечётка, тут тебе и присядка. То
сойдутся, то повернутся и подошвами стукнутся. Артисты!
Бутылочка ходит по рукам зрителей, а у танцоров в правой руке
появилось по полной стопочке. Они ещё и чокаются в танце.
Непривычные пальцы сбиты в кровь, мало играл на гитаре в этой
жизни. Однако заканчиваю.
Все статьи узнали в Уголовном кодексе,
Повидали дальние края.
Жизнь промчалась наша, будто в скором поезде,
Корешок мой Сенечка и я.
— Ну ты выдал, пацан! Как будто не меньше пятёрочки отмотал на
зоне, — хлопает по плечу Фёдор Тимофеевич.
— Артист! — соглашается Ольга Петровна, наш главный
бухгалтер.
— Наш парень, — подтверждает Михалыч, парторг. — Рюмочку
примешь? Сейчас тебе можно, твой первый рабочий разряд
обмываем.
— Не! Спасибо. Сердечник я, нельзя мне. Не обижайтесь.
— Ну коли так, тогда не надо, какие тут могут быть обиды.
— Давно не играл, струны кровью перемазал. Простите, Фёдор
Тимофеевич.
— Ничего, ототрём.
Разговоры
— Моня Химик! Соломон Янович Кроншвейн! Девять лет во всесоюзном
розыске! Жил у нас под боком, а никто даже не почесался! Простой
школьник и то сообразил, что если кто-то семь лет не выезжает из
посёлка, значит, дело нечисто!
— Может, ошибка?
— Отпечатки пальцев покойника совпали с отпечатками из
розыскного дела. Все представленные им документы и справки,
хранящиеся в личном деле, поддельные. Фронтовые и семейные
фотографии смонтированы. В период с 1958-го по 1962 год Химик
состоял в шайке грабителей коллекционеров антиквариата. После
ареста одного из подельников отравил главаря и скрылся. Отравил,
кстати, тоже цианидом. Приговорён другими членами банды к смерти,
но они не успели его достать, так как были арестованы. Сейчас двое
уже отбыли срок и освобождены из мест заключения. Вот и повод, вот
и исполнители.