– Послушайте, я рассказал всё, что знаю, если я попадусь в руки
Марандила – мне конец. Какой мне смысл врать?
– Ну ладно, хватит мне вола крутить! Я, если хочешь знать, и на
вашу берлогу-то вышел, наблюдая за тем парнем из эльфийского
подполья – Альгали, младший секретарь МИДа. Так что я своими
глазами видел, как двое ребятишек в карнавальных костюмах угостили
его какой-то отравой, а потом заволокли в ваш особнячок. Ну, тут я
и решил нанести визит... Или, может, тут где-то прячутся за
портьерами еще двое ваших, а?
– Да нет же, клянусь вам чем угодно! Мы никого не похищали!.. –
Глаза у сержанта стали совершенно безумными – было от чего.
– Так... Похоже, я наконец-то наткнулся на нечто стоящее в той
груде объедков, что ты пытаешься мне скормить. Надо думать, это –
ваша основная операция и ради ее прикрытия вы готовы пожертвовать
чем угодно... Только я теперь заинтересовался этой историей
всерьез: не рассчитывай, что ты сумеешь сдохнуть так же легко и
быстро, как твой напарник! Знаешь, что я проделаю с тобой для
начала?..
Сержант относился к категории людей, у которых от страха голова
начинает варить куда лучше, чем в спокойном состоянии. Дабы
избегнуть того кошмара, который посулил ему барон, он молниеносно
сочинил свою версию: мол, так и так – схватили младшего секретаря
МИД Альгали, действуя по устному, не оформленному документацией
приказу Марандила... Тангорн уличал его в расхождениях, тот тут же
вносил в свое повествование соответствующие коррективы – и так до
тех пор, пока история эта не обрела логическую стройность и должное
правдоподобие. А в действительности барон, искусно задавая
наводящие вопросы, попросту заставил сержанта выстроить ту самую
легенду, которую сам же и разработал в предшествующие дни...
Когда тот изложил всё это на бумаге – причем дважды, Тангорн
связал его по новой, забрал жетоны обоих сержантов (разговорчивого,
как выяснилось, звали Араван, а крутого – Моримир: снимая цепочку с
его шеи, барон прикоснулся к сонной артерии – пульс, по крайней
мере пока, прощупывается) и покинул дом, провожаемый истошными
воплями своего подневольного собеседника: «Развяжи меня!! Дай мне
уйти!!» Впрочем, попасть в руки своих корешей с Приморской, 12,
тому следовало, по замыслу Тангорна, чем позже, тем лучше: барон не
поленился отыскать постового полисмена (что в карнавальную ночь
отнюдь не просто) и довел до его сведения, что в доме на Фонарной,
4, приоткрыта дверь, а изнутри доносятся крики о помощи: «На шутку
вроде не похоже – может, кто хулиганит по пьяному делу?» Затем он
запечатал в пакет, предназначенный для передачи в Хармианскую
слободу, показания Аравана вместе с его жетоном. Копию же показаний
завтра утром получит посол Воссоединенного Королевства: пускай-ка
они с Марандилом как следует поломают голову – что бы это всё
значило: недоумение, как всем известно, порождает
бездействие...