— Всё для тебя, мой тигрёнок, — целую её в щёчку и сердце наполняется теплом.
— Мамочка, а ты же не бросишь меня? — её светлые глазки смотрят на меня с надеждой и мольбой.
— Что ты такое говоришь?! Никогда! Ты что, Дана?! С чего ты взяла, что я тебя брошу?!
— Просто… Потому что я не такая как все, — шепчет моя девочка и опускает головку, словно она в чём-то провинилась.
— Да, ты у меня не такая как все. Ты особенная! Ты же ангел, забыла? — глотаю слёзы и выдавливаю из себя слабую улыбку.
Ангел…
Из полуобморока меня вытаскивает какой-то шум и поток яркого света, направленного мне в лицо.
— Бля, какого хуя ты ей рот заткнул?! У неё же нос закладывает! — надо же… Он помнит такую мелочь.
Кляп исчезает и я судорожно втягиваю воздух, которого даже сейчас почему-то не стало больше. Голова кружится, а в висках стучит. Неужели такой будет моя последняя минута?
— Так она орала как бешеная, шеф! — оправдывается тот урод, что закинул меня в багажник.
— Иди на хер отсюда! Свободен до завтра! — голос Каина раздражён. Впрочем, это как всегда.
— А сходка? — растерянно бормочет охранник, видимо, не семи пядей во лбу. Любой здравый человек не стал бы приставать к Каину, особенно, когда так зол. А он зол. Он в ярости. Я это вижу даже в темноте. Чувствую, как ненависть и презрение исходят от него волнами, что топят меня в пучине безысходности.
— Пошёл отсюда! — он подхватывает меня на руки и вытаскивает из багажника. — На меня смотри! — хлопает по щекам, но мне трудно сфокусироваться и кислорода всё так же катастрофически не хватает. — Варя… — всё-таки он произнёс моё имя. С этой мыслью, надо бы заметить, очень глупой и совсем ненужной на данный момент, я лечу в пропасть. В какую-то страшную чёрную дыру, которая неумолимо засасывает меня, чтобы поглотить навсегда.
* * *
Смотрю на бездыханное хрупкое тело в своих руках и не верю, что это она. Та, что лишила меня сердца. Вырвала его из груди своими маленькими коготками…
Сука!
Какого хрена я испытываю к этой твари жалость?!
Она не достойна даже этого! Она должна вызывать у меня лишь отвращение и ничего больше.
Закидываю её на заднее сидение и сажусь за руль.
Выдыхаю, пытаюсь унять чертей, что устроили во мне адский вертеп.
Смотрю на неё в зеркало и понимаю, что не смогу… Не смогу грохнуть эту дрянь. Любого могу. А её нет.