Катя на секунду представила плохо отесанного Павла Синичкина в атмосфере «Харрис-бара» и про себя фыркнула. Ну, о чем бы она с ним здесь говорила? О преимуществах «Пассата» над «Нексией»? О шансах ЦСКА на кубок УЕФА? Впрочем, даже столь примитивных разговоров, скорее всего, не состоялось бы: у Синичкина немедленно бы дар речи пропал! Увидь он, что какой-то мутный «Беллини» четырнадцать евро стоит!
А Паоло с видимым интересом расспрашивал Катю, как она живет в Москве. Его интересовало все: кем она работает, на какой машине ездит (пришел в восторг, что на «Фиате Пунто»), как отдыхает, что представляют собой ее студенты, ученички-школьники. И все его восхищало («Белиссимо!»): и как они на Новый год на даче у Валентины Лессинг ходят в баню и прыгают в снег. И как она занималась парашютным спортом… И как в юности переводила, не зная итальянского, итальянские фильмы… Катя осторожно, но отчетливо дала понять красавцу, что живет одна, что замужем не была (ни с профессором Дьячковым, ни с Синичкиным расписаны они не были). О себе Паоло рассказывал мало, и преимущественно в полуюмористических тонах: я, мол, старый сапожник, в четвертом поколении, шью обувку разным хорошим людям… Однако в его рассказе проскальзывали, как бы мимоходом, и апартаменты в Риме, и полеты в Нью-Йорк на «Конкорде», и собственное дефиле на Миланской неделе моды «от кутюр»…
Незаметно летело время, была опустошена одна бутылка вина и призвана вторая… Очи Паоло сверкали… Его рука нашла под столом ее коленку и была мягко, но решительно спроважена…
Он извинился и отошел, не было его довольно долго, и Катя даже испугалась, что он хочет сбежать, оставив ее наедине со счетом (явно болтающимся в районе пятисот евро), – но вот она увидела, как милый Паоло с заговорщицким видом шепчется с метрдотелем, а потом возвращается, улыбаясь, к ее столику… А после десерта он расплатился (платиновой кредиткой, между прочим), помог ей встать и весело проговорил: «Пора! Пора! Нас ждет карета!»
Катя сочла это за шутку: «В Венеции нет гужевого транспорта! Как и автомобильного!» – однако… Прямо у выхода из бара их встречал седой гондольер. Он провел Катю по мосткам, потом подал руку и усадил в огромную лакированную гондолу. Рядом поместился Паоло. Гондольер бережно укрыл их обоих широким теплым пледом, оказавшимся очень кстати, потому что с моря дул свежий, резкий ветерок.