Кожа у неё была настолько нежная, что моя выдержка полетела вниз пущенным под откос поездом. Буквально содрав с девчонки майку, я провёл по её узкой гибкой спине до задницы. Обхватил и прижал, чтобы дошло, что её ждёт.
— Что, если я не хочу? — она всё ещё пыталась упираться.
Дурацкая бабская черта строить из себя невесть что, даже если трусики уже мокрые. Пожалуй, эта переплюнула даже мою бывшую.
— Ничего, — она всё-таки вывела меня.
Подтащил её к матам и толкнул. Повалившись, она уставилась на меня снизу-вверх. Её голая грудь тяжело вздымалась, соски торчали… Проклятье!
Я упёрся коленом в мат рядом с её бедром и подтащил выше. Сам не понял, как начал целовать её — чувствовал её губы, её сладость, её трепет, и хотел ещё больше. Хотел её всю, хотел, чтобы она наконец поняла — она принадлежит мне. Отпустить?! Хрен она получит свободу даже когда я закончу с проблемами. Разве что это безумное желание обладать ею пройдёт. Только тогда. Тогда пусть катится на все четыре стороны, но не раньше.
Почувствовал, как она расслабилась, как шевельнулись её губы. Языком она дотронулась до моего. Вздумала играть? Обхватил её затылок и углубил поцелуй, желая буквально сожрать её. Кусал губы. Вены набухли, нервы натянулись.
Она дотронулась до моего затылка. Легонько прикусила губу и шепнула настойчиво:
— Я не хочу, Яков, — шёпотом по губам. Неожиданно сильно она сжала мои волосы, поцеловала сама и укусила с силой. — Не хочу, — зло, норовя вывернуться.
— Не хочешь? — вернул на место и принялся снимать с неё штаны. — Ты моя жена, не забывай об этом.
— Я твоя жена по принуждению, — ерзая подо мной. — Тоже не забывай.
— Это уже не важно, — вниз по её животу, по гладкому лобку, тёплая, гибкая. Моя, чтоб её! Лёгкий цветочный запах, пылающие вызовом глаза… Она будет подчиняться. Будет. По-хорошему ли, по-плохому, но я заставлю её быть послушной. — Сейчас проверим, как ты не хочешь, маленькая сучка.
Она зашипела разъярённой, готовой броситься коброй. Ударила меня в плечо. Между ног она была тёплая и уже влажная. Но в глазах её пылал гнев.
— Это ничего не значит, — процедила, впиваясь ногтями в моё запястье.
— Да что ты? — сжал её ладошку, припечатал к мату. Также — вторую. Навалился на неё, коленом жёстко раздвинул ноги. — Разве не значит?
Она смотрела с яростью. Понимала, что тело её выдает. А слова… это просто слова.