- Было дело, -
перебивает меня следователь, правда, голос его уже звучит довольно печально.
Или мне так только кажется? – Я в заключении все указал.
- Сань, ты издеваешься
надо мной? – повышаю тональность. – Это что за хрень ты мне передал? Где
протоколы допросов? Проверку тебе устроить? Выговор хочешь получить?
- Можете даже уволить, -
довольно нервно отвечает парень. – Но избавьте меня от общения с этими
ненормальными.
- Так, стоп, - чувствую,
что следак сейчас бросит трубку. – Давай по порядку, что случилось?
- Если нужны протоколы
допросов, общайтесь с ними лично сами. Я не буду, даже не просите!
- Ты охренел?
Это ж какую надо наглость иметь, чтобы мне
предлагать сделать за него его же работу?! Слов нет, одни эмоции. Скоро будем
вместо них сами на место преступления выезжать – а зачем нам прокладка в виде
районных следаков?
- Дарина Александровна,
- уже спокойнее произносит Румянцев. – Я вас уважаю, но допрашивать этих двоих
не буду. Хотите - выговор мне втулите, хотите – увольняйте. Если сможете их
опросить и заполнить протокол допроса – я вам лично ящик шампанского куплю!
А это что-то новенькое! Люблю я вызовы, тем
более сегодня точно не откажусь, когда настроение зашкаливает в преддверии
раннего ухода с работы и мини-девичника с Катюхой.
- Уговорил, - усмехаюсь
в трубку. – Последний вопрос. Потерпевшая – Михайлова Светлана Васильевна, а
обвиняемого как звать?
- Чернов Василий
Степанович, то еще фрукт, - слышу, как голос следака зазвучал радостнее.
- Васька Чёрт? – смотрю
в бумаги на адрес. – Ну да, улица Мира тринадцать, точно он. Ты ничего не
попутал? Васька Чёрт – карманник, а не гопник. Он баб не бьет, он у них
кошельки тырит, при этом улыбается так мило, что хочется прижать его к груди,
накормить, еще и самой денег дать. Руки у мужика золотые, сама его лично один
раз сажала. Не знала, что он уже вышел.
- Вот и пообщайтесь, раз
вы знакомы. А меня увольте.
- Ладно, сама разберусь.
Шампанское готовь, - и нажимаю сброс.
Очень давно, когда я только мечтала стать
квалифицированным юристом и трудиться на благо родного города, избавляя его от
социально-опасных элементов, я понятия не имела, что буду выражаться подобным
образом – гопник, карманник, бандюган или гоп-стоп. Но раз крутишься в этой
среде, приходится приспосабливаться и волей-неволей общаться на том языке,
который эти самые элементы понимают.