Даже вот сейчас я не могу его понять, откуда у него такая злоба на меня?
Вот мы и на месте. Доехали достаточно быстро, но что меня удивляет, так это то, что он идет не в свой подъезд, а в мой.
На вопрос «зачем», он просто не реагирует.
Я открываю дверь и прохожу внутрь квартиры, а он за мной, не давая закрыть перед ним дверь.
Снимаю верхнюю одежду и становлюсь напротив него, потому что не понимаю, что он здесь забыл и почему не собирается уходить.
Может, ждёт, пока я его на чай позову?
Да ну, бред.
— Максим, я буду отдыхать, ты можешь уйти? — спрашиваю, упрямо поджимая губы. — Вечер был утомляющим.
Наконец он отмирает, моргает несколько раз, меняется в лице, на нем снова появляется такое же выражение как, в тот момент, когда он застукал нас с Волковым.
Морщится, осматривая меня. Вновь впивается взглядом в мою грудь.
Что он там постоянно пытается разглядеть?
Я бы могла подумать, что он просто пялится, однако смотреть там особо не на что.
— Максим, — повторяю громче, чтобы его глаза все же смотрели в мои, а не ниже дозволенного.
— Ты не будешь с ним видеться и тем более встречаться, — строго заявляет лучший друг моего брата. И не менее строго добавляет: — Я не позволю.
— Не поняла, — опешила, пораженная такой новостью. — С каких пор ты стал решать за меня?!
Дыхание учащается, а мысли начинают путаться.
Он мне не отец, не брат и даже не парень!
— С тех самых, когда ты стала моей ответственностью, — говорит нагло, подходя ближе. Теперь мне приходится задрать голову, чтобы продолжать удерживать его уничтожающий взгляд. — Этот парень тебе совсем не пара.
Я в шоке от его поведения, упираюсь руками в его грудь и со всей силы отталкиваю. Но эту бетонную стену невозможно сдвинуть. Все бесполезно.
Я ощущаю, как во мне просыпается злость, как сильно я хочу утереть его задранный нос, показать, что его мнение мне неинтересно.
— Кто тогда мне пара. Может, ты?
Мне становится смешно, и я буквально давлюсь этим смехом и даже не замечаю, как он встал ещё ближе ко мне и как загорелся его взгляд.
— А может и я, — неожиданно резко отвечает он, прижимая меня к своему твёрдому телу. — Я ничем не хуже него. И сейчас я это докажу.