Я не понимала, зачем это делаю, и почему мне это так нравится. Я
прямо-таки чувствовала, как по моим жилам вместе с кровью
разливается чистое удовольствие, по мере того, как краснело лицо
жены доктора. Тот, кстати, наблюдал за нашей перепалкой с искренним
любопытством, и я краем глаза могла видеть, как его глаза чуть
поблескивают от скрытого веселья. И почему-то я разделяла это
чувство.
А вот Даша - нет. Мало того - она стояла и ловила ртом воздух,
как выброшенная на берег рыба и тщательно пыталась найти в своей
голове достойный ответ. Но, судя по всему, её попытки успехом не
увенчались, потому что, в конце концов, она смогла лишь озлобленно
взвизгнуть, развернуться на каблуках - и убежать. Я же смотрела ей
вслед с чувством крайнего удовлетворения.
Незаметно подошла девушка-официант, поставила перед Даном кофе с
десертом, и также бесшумно удалилась. Видимо, она тоже стала
свидетелем этой не самой приятной сцены. Да уж, прославились.
Хорошо хоть, что практически все столики на веранде пустовали, и
количество свидетелей было сведено к минимуму.
- Это было эффектно, - подал голос Воронцов.
- Да уж, - хмыкнула я, переводя взгляд на него и чувствуя, как
запал и адреналин потихоньку покидают мое тело, - Вы простите за
всю эту фамильярность. Я просто не смогла промолчать.
- Всё в порядке, - покачал головой доктор, делая глоток своего
напитка, - На самом деле это я должен перед вами извиниться. За всю
эту сцену. Дарья - весьма эксцентрична, и не любит слышать слово
«нет».
- Покажите мне человека, которому это по душе.
Дан тонко улыбнулся:
- Тоже верно.
Остаток обеда мы, утомленные встречей с женой Воронцова, провели
в тишине. И, знаете, когда Дан молчит - его даже почти можно
терпеть. Если не вспоминать, какой он временами невыносимый. И
бесцеремонный. И наглый. И еще много других эпитетов.
Когда мы закончили трапезу и попросили принести счет, Дан
будничным тоном спросил:
- Ну что, завтра в три часа?
- Что, простите? - кажется, у меня начались проблемы со
слухом.
- Завтра. В три часа дня. Сеанс, - четко и раздельно повторил
Воронцов, глядя на меня своими, как и всегда, холодными
глазами.
А нет, это не у меня проблемы, а у доктора. Только не со слухом,
а с памятью. Эх, а ведь такой молодой - и уже склероз. Обидно.
- Дан, я ведь вам уже сказала - никаких сеансов, - со вздохом
повторила я, - То, что я вступилась за вас при вашей жене, ничего
не меняет. Она меня просто выбесила - вот и всё. Мне всё еще не
нравитесь ни вы, ни сама идея психотерапии, направленной на
меня.