И тут меня осенило: надо найти четыре палки, вбить их в землю в качестве колышков, и на них повязать простынь – получится навес. Иду. Вот уж первые кусты начались. Только хлипкие они, дальше пошёл молодняк, но веточки у него кривенькие, тонкие и хрупкие. Так и углубляюсь в лес. Как назло, ни одного пригодного сучка не валяется, всё как выметено, только сушняк да веточки мелкие хрустят под ногами. И вдруг… боковым зрением замечаю нечто странное, никак не вписывающееся в окружающий пейзаж. Притормозила. Озираюсь по сторонам. Странно. Вроде лес как лес, ничего неправильного не видно, но ведь было же нечто! Делаю шаг назад. Ещё один.
И вот оно! Я уставилась на совершенно неуместную здесь скульптуру из дерева: головы на полторы выше меня, мужчина, причём обнажённый, вон промеж ног какое стоящее внимания достоинство топорщится. И вырезан он не впопыхах и абы как, а явно с чувством, толком и расстановкой ваялся. Тело отшлифовано едва ли не до лакового блеска, вполне различимы рельефы мышц, мельчайшие черты лица, а в глаза какие-то камни вставлены вместо радужек. И да – камни эти синие, и напоминает он мне одного знакомца из снов, да и не только из снов.
Смотрю на деревянную скульптуру и всё больше где-то внутри растёт уверенность – что всё это отнюдь не случайность и, ответ явно надо у Агрипины искать. Метнулась я обратно на луг, где вещи оставила, нашла мобильник. Да, толку от него тут нет, но на всякий случай по привычке таскаю с собой – вдруг да появится где-нибудь связь? Или сфотографировать что-нибудь захочется как сейчас, ну и на крайний случай время всегда посмотреть можно. Схватила телефон, бегу обратно, боясь, как бы не заплутать, да мимо или стороной не пройти. Нашла. Сняла со всех, каких только можно, ракурсов, просмотрела снимки и, довольная результатами фотосессии повернула обратно к лугу.
К тому моменту как выскочила из подлеска, холодный ветер неожиданно поднялся, а совсем недавно солнечное небо тяжёлыми свинцовыми тучами заволокло.
«Ка-ар-р-р…» – душераздирающий хриплый звук, раздавшийся над самым ухом напугал, заставив инстинктивно пригнуться, прикрыв голову рукой. И тут же на неё, обдав потоками ветра и цепляясь когтями, что-то, вернее, кто-то нагло взгромоздился… Всё так же согнувшись в три погибели и на всякий случай прикрывая лицо, опускаю руку…