Повздыхав, сходила в сарай, нашла пару досок, гвозди да молоток. Пока прибивала их к оконной раме едва себе все пальцы не расплющила. Оглядела творение рук своих, и решила, что на время поездки в деревню – за помощью, сойдёт.
Быстренько сбегала на могилку к Агрипине, по привычке поведала ей о том, что было и о планах на день. Понимаю, что тут всего лишь тело, да и то глубоко зарыто стараниями Кондрата, но разговоров, если это можно так назвать, с кошкой и вороном мне явно не хватало, хотелось поделиться с кем-то наболевшим, а бабка при жизни понимала меня как никто иной.
Вернувшись в дом. Прихватила с собой кошелёк, брелок от машины, документы и вышла за калитку, уже привычным движением затворив её на черепок. И стоило взглянуть на мою новенькую, блестящую красную красавицу, аж заулыбалась. Провела нежно рукой по крылу, забралась внутрь, полной грудью вдыхая приятный аромат, витающий в салоне авто. Погладила торпеду, руль, повернув голову, как кошка помечающая территорию, потёрлась щекой об обшивку спинки водительского сиденья. Наверное, со стороны эти телячьи нежности смотрелись нелепо, но мне-то что? Кому здесь смотреть? Разве что Гришке с Ночкой, но тем-то какое дело до странностей хозяйки? Главное, чтобы кормила вовремя.
Василия найти проблем не составило: стоило мне припарковаться возле его дома и добродушно улыбающийся хозяин тут же кубарем выкатился на крыльцо.
– Неужто молоко уже кончилось? – вместо приветствия, вопросил он.
– Неа, – усмехнулась я. – Беда у меня, – говорю, и заметив, как напрягся мужчина, поясняю: – Окно разбила.
– Фу-ух… – выдохнул он. – Тоже мне беда. Размеров стекла, конечно же, не знаешь?
Я лишь головой помотала в ответ. Мне, если честно, и в мысли не пришло, что его замерить надо. Думала найду того, кто этим занимается, тот всё сам и сделает. А я не умею, да и нечем мерить.
Василий тем временем заскочил буквально на полминутки в одну из пристроек за домом, потом накинул на входную дверь навесной замок и выскользнул за калитку.
– Ну прокати уже меня на этом красавце! – говорит, влюблёнными глазами глядя на мою машинку.
– Это красавица, – несколько ревниво и в тоже время с гордостью парировала я.
Ехали молча. Василий прислушивался к ровному, едва различимому звуку мотора. Порой вздыхал, покачивал головой, но ничего не говорил. Вот только когда я запарковалась возле дома, он поёжился, и выходя из машины спросил: