– Это точно. – Проспер улыбнулся, но где-то в глубине души ощутил острый укол ревности.
– Уж кому-кому, а Сципио вся эта история с детективом понравится. – Оса зябко потерла ладонями предплечья. – Его, правда, только одно огорчит: что этот детектив не его выслеживал. Вот, кстати, была бы для сыщика неплохая работенка: выяснить, где же этот Король воров ночует. Может, он по утрам с башен Дворца дожей спускается после ночи, проведенной в каком-нибудь уютном застенке? Интересно, он спит на самом верху, в piombi[7], где прежде врагов Венеции оставляли подыхать от жары, или внизу, в ponti[8], где их гноили сыростью? Ну вот видишь, все-таки я тебя рассмешила. – С довольной улыбкой Оса встала и мимоходом взъерошила Просперу волосы. – Завтра утром у нас будет новая прическа, – бросила она на ходу. – А теперь выброси этого своего детектива из головы.
Проспер кивнул.
– Значит, ты не считаешь, – спросил он нерешительно, – что мы подвергаем вас опасности? Не считаешь, что нам лучше уйти, Бо и мне?
– Чушь какая! – Оса даже головой тряхнула от возмущения. – Это еще с какой стати? Риччио то и дело полиция разыскивала. Что же, нам его из-за этого на улицу надо было выставить? Ясное дело, что нет. А Сципио? Разве он не подвергает нас опасности, когда совершает свои безумные кражи? – Оса потянула Проспера с его кресла. – Пошли, давай спать, – сказала она. – Господи, как же этот Моска храпит.
Проспер разделся и снова залез к Бо под одеяло. Но он еще долго не мог заснуть.
На следующее же утро Риччио отправился к Барбароссе передать тому ответ Короля воров. В точности, как поручил ему Сципио.
– Значит, берется? Вот и хорошо, клиента моего это весьма обрадует. – Рыжая Борода расплылся в довольной улыбке. – Но вам придется набраться терпения. Передать ему известие совсем непросто. У него даже телефона нет.
Два последующих дня Риччио проделывал путь до лавки Барбароссы зазря, зато на третий у Барбароссы наконец-то было для них известие, которого они так ждали.
– Мой клиент хотел бы встретиться с вами в соборе, в соборе Святого Марка, – объяснял Барбаросса, стоя перед зеркалом и крохотными ножничками подравнивая свою бороду. – Их сиятельство любит поиграть в таинственность, но в делах с ним никогда не бывает затруднений. Он уже продал мне пару очень недурственных вещиц и цену всегда назначал вполне божескую. Только не задавайте ему лишних вопросов, он этого терпеть не может, ясно?