— Хорошо водишь, — сообщила она Лямбде, проводя пальцем
светящуюся жёлтую линию на сенсорной карте. Возникло поле
«Подтвердить маршрут?» — и Таня решительно ткнула зелёную
галочку.
— Я способен к высокоскоростному самообучению. Основа —
биологические нейроны, аналогичные человеческому мозгу на основе
гифов мицелия. Скорость передачи данных…
— Избавь от подробностей, — Таня отмахнулась, про грибы она всё
равно знала только, что на станции «Соляр» вечно плодилась чёрная
плесень. Потолок и стены душевой покрывались пушистым налётом,
отвоёвывая квадратные метры штукатурки и плитки. Плесень была
токсичной, тронешь — брызгала каким-то ядом. Личный состав «Соляра»
развлекался тем, что пытался извести паразита, но тот возвращался,
словно мстительный призрак из фильмов ужасов. — Но водишь
хорошо.
Она протянула руку. Лямбда неуверенно дёрнул одним из своих
щупов, но всё же понял жест правильно.
Сработало, подумала Таня. Потом и про хозяина узнаю.
Илай не показывался из жилого отсека так долго, что Таня,
закончившая выстраивать карту прыжков с парой остановок на наиболее
безопасных и захолустных планетках, забеспокоилась. Раненым тот не
выглядел, но, может, она перестаралась, когда за горло хватала? Или
гражданский не выдержал выхода в прыжок — точнее, перегрузки на
нижней орбите, — и его настиг какой-нибудь инфаркт или инсульт? Где
она ему тут новое сердце будет ставить?!
Бросив беглый взгляд на «зависшего» Лямбду — робот напоминал
варварское сооружение, вроде идола дикарей-ящероидов с Генуи-18, —
Таня отправилась на поиски нанимателя. Военное чувство
ответственности пересилило слабый голос: да и пусть сдохнет, авось
я-то сама по себе никакой «ДатаГен» не нужна.
— Илай?
Кают было три. В первой Таня обнаружила стандартную откидную
кровать, встроенный шкаф для личных вещей и микроотсек с душем и
туалетом, тесный и крайне неудобный. Чистить зубы и принимать душ
придётся одновременно, хорошо хоть — не совмещая с отправлением
естественных потребностей. Вторая каюта оказалась такой же. Таня
толкнула дверь третьей:
— Илай?
Тот лежал на кровати лицом вниз, прямо на жёстком синтепоне
«матраса». В первую секунду Таня подумала — ему плохо, агония, но
потом сообразила: просто спит, всхлипывая во сне. На всякий случай
она подошла ближе, тронула шею: кожа была чуть влажной, но тёплой,
а пульс, насколько она могла судить, вполне ровным.