- Загаси огонь, - приказал Лен стоящему возле костра Дамиру и тот поспешно начал забрасывать пламя снегом, несколько раз ногой потоптал последние тлеющие огоньки, вернулся к снегоходу и сел сзади.
Я приподняла голову, боясь пропустить момент резкого толчка при старте, но, как только взревел мотор, вскрикнула, только чудом не разжав руки, которыми держалась за прицеп. Фонарь осветил то, что стояло прямо на нашем пути. И всё-таки волк…
Он, действительно, был огромным, при этом, не мигая, смотрел на нас, затем ощерился, оскалил острые зубы и пригнулся к земле, готовясь к прыжку.
В тот же момент Лен, наверное, до упора нажал на газ, резко развернул снегоход и мы, раздавив остатки ещё не остывшего костра, так быстро, как это только возможно, понеслись прочь.
Через несколько секунд пути я инстинктивно прижала голову к ткани палатки, на которой сидела, и только это спасло меня от того, чтобы не выпасть из прицепа, когда снегоход на всей скорости наехал на какую-то, должно быть, немалых размеров кочку. От краткой мысли, что бы тогда могло произойти, мышцы живота свело в спазме и я сильнее вцепилась в крепления.
Ещё через минуту решилась осторожно, по-прежнему пригибаясь, посмотреть назад: по крайней мере в зоне видимости никого не было, только удаляющиеся следы и клубящиеся хлопья снега. Нас не преследовали.
Не разбирая дороги, снегоход нёсся сквозь туман и оставалось только надеяться, что Лен знает хотя бы направление движения, а ещё, что в темноте мы на всей скорости не врежемся в край выступающей из земли скалы или в один из часто встречающихся здесь каменных валунов.
Не знаю, сколько времени прошло, когда я, немного придя в себя, всё-таки осознала, что, забыв обо всём от страха, не успела надеть перчатки, просто схватилась за холодное железо. От рук уже, наверное, ничего не осталось.
Продолжая тяжело дышать, с каждым вдохом заполняя лёгкие новой порцией ледяного воздуха, попыталась разжать пальцы и, насколько это возможно в несущемся на полной скорости снегоходе, осторожно оторвать одну ладонь от железного выступа.
Зажмурилась, почувствовав резкую боль и одновременно с этим прикусила сильно обветренную от постоянного пребывания на холоде губу. Освободить руку получилось, но часть кожи, похоже, всё-таки примёрзла и осталась там.